Читать «Похороны империи» онлайн - страница 123

Горбачев почти не волновался. Он уже принял решение, понимая, что ничего изменить невозможно. Список его требований был передан Ельцину. Как напишет потом сам Борис Николаевич, он был непомерно велик. Но Ельцин не хотел мелочной примитивной мстительности, он был слишком велик для этого. Хотя, по большому счету, именно их противостояние и изменило всю политическую карту мира в конце двадцатого века.

Ельцин с удивлением обнаружил, насколько не терпели прежнего президента страны лидеры республик, которые вообще не хотели оставлять Горбачеву никаких привилегий. Если даже после августовских событий девяносто первого его рейтинг едва дотягивал до четырех процентов, то сейчас он не превышал и полутора процентов. Каждый из руководителей республик считал его лично ответственным за все, происшедшее со страной. Ельцину пришлось даже уговаривать своих коллег согласиться на достойную пенсию и льготы уходящему президенту. Из глав государств только Назарбаев и Акаев не возражали против требований Горбачева, полагая, что им следует достойно проводить уходящего президента.

Михаил Сергеевич вышел к журналистам в половине седьмого. Он даже пытался улыбаться, сохраняя бодрый вид. Грачев дал ему уже заранее обговоренный и согласованный текст речи. Горбачев прошел к своему столу, операторы включили камеры. Сегодня он в последний раз обратится к сотням миллионов людей как президент. Сегодня его в последний раз увидят миллиарды людей по всему миру в качестве реального политика, каким он уже не будет через несколько часов. Привычно справа от него поставили чашку теплого чая, и он выпил его, перед тем как начать говорить.

Включились камеры. Горбачев сразу заявил, что уходит по принципиальным соображениям, и еще раз сделал реверанс в сторону республик, заявив, что всегда был приверженцем самостоятельности и независимости народов, суверенности республик, но в рамках целого государства. События, отметил он, развернулись по другому сценарию, и в нем не осталось места Союзу. Однако Горбачев хотел остаться в памяти миллионов как истинный реформатор. Именно поэтому он еще раз повторил, что перестройка, начатая в 1985 году, была вызвана самой жизнью. «Общество задыхалось в тисках командно-бюрократической системы, обреченной обслуживать идеологию и нести страшное бремя гонки вооружений на пределе возможного». Он напоминал и о своих международных успехах, которые были признаны во всем мире.

Затем перешел к своим основным достижениям внутри страны. «Общество получило свободу, раскрепостилось политически и духовно. И это самое главное завоевание, которое мы еще не до конца осознали и поэтому не научились пользоваться свободой». В этих словах был и упрек своим оппонентам, так бесцеремонно отстранившим его от власти, воспользовавшись теми свободами, которые он сам им и предоставил. Он сказал, что знает об острой критике своей деятельности. Но такие перемены не могли пройти в столь большой стране безболезненно.