Читать «Тайну хранит пещера» онлайн - страница 28

— Были здесь мои старые дружки Ибрагим-бек, Энвер-паша и другие, — продолжал рассказывать старик. — Только какие они дружки оказались! Я — врач, хоть и зарывший свой талант в землю. А они — хищники, точно гиены, всегда скалили зубы, готовы были разорвать и проглотить самого Сейид-Алим-хана с его сокровищами, не то что друг друга!

Несмотря на поздний час, никто из сидящих у костра и не помышлял об отдыхе.

— Я это берег, — гость пододвинул свой узел, развязал его — Смотрите. Это собственность бывшего эмира Бухары. Но это неточная формулировка. Это — собственность народа. Повелитель велел сохранить и передать все только ему. Я хранил сокровища много лет. Теперь передаю народу. Не задавайте вопросов, почему я «перековался», как у вас говорят. Я все понимаю: я хан, брат эмира, у меня в крови сидит ненависть к простому народу… Нет, не быстро я «перековался», поверил я народу, полюбил его. Почти жизнь человеческая мне понадобилась для этого…

Даже в скупом отблеске затухающего костра всеми цветами радуги замигали, заискрились перстни, украшенные драгоценными камнями, женские украшения, часы, портсигары, брелоки, золотые монеты…

— Никому не давал, даже тем, кто именовал себя посланцем эмира. Хранил, а теперь отдаю. Это все было отнято у народа, оно и должно ему принадлежать. Постройте горцам больницу на эти деньги. Не смотрите, пожалуйста, на меня такими удивленными глазами, я здоров. Но я врач и знаю, что значит для людей медицина. Постройте здесь в горах для Нуритдина дом, какой он захочет. Дорогу сюда проложите. И я буду жить здесь, туда, в свой волчий дом, не пойду. Если, конечно, вы оставите меня… В гроте есть горячие источники, нужно курорт создать для народа. Доберемся и до лабиринтов подземелья, где в тайных пещерах, как говорят легенды, и поныне покоятся сокровища. Здесь, в горах, много дел, есть где разгуляться смелым и пытливым, вот таким, как вы, мальчики!

Его глаза близоруко сощурились, подобрели.

— А я слаб был духом, не сумел вовремя распознать жизнь… Сколько десятков лет жизни сорвалось с узкой тропы в пропасть! Поздно понял все! Правда, и человек-то не всегда свободен, когда выбирает свое место в жизни. Нередко его судьбу определяют обстоятельства… И все равно не могу себе простить…

— Ничего, что лицо в пыли, была бы душа чистая, — вставил Нуритдин-ака. Старик вскинул на него глаза.

— Нуритдин не кончал академии, а умнее меня оказался. Вам и жизнь в радость, а я — отщепенец, последний из могикан, если можно так сказать.

— Извините, доктор, — кашлянул Нуритдин-ака, — что перебиваю. В древности говорили: не многие знают, как много надо знать для того, чтобы знать, как мало мы знаем.

— Метко сказано, Нуритдин-ака, — согласился горец, — Жизнь — лучший учитель, она всегда скажет, кто прав.

…Все с неподдельным восхищением разглядывали чудесные творения древних мастеров.