Читать «Женщины французского капитана» онлайн - страница 90

Всего у французов оказалось спущено с транспортов и готово к бою шестьдесят два орудия, у англичан – пятьдесят, а турки полагались на чужую артиллерию и пушек с собою не привезли. Турок вообще считали кем-то вроде мальчиков на побегушках – больно уж бесславно проиграли они Синопское сражение, – и понятно уже было, что основная часть работы ляжет на плечи французов и англичан. Вот она и ложилась. Сезар то у штаба толкался, то залезал в седло, чтобы отвезти какие-то бумаги или передать распоряжения как в своем полку, так и в соседних. Высокое командование находилось на борту кораблей, но уже назавтра маршал Сент-Арно и лорд Раглан должны были держать совет на суше. Пока же вокруг все кипело и без их непосредственного присутствия.

В целом же Сезар начинал привыкать к этому безумному на первый взгляд ритму, в котором жила действующая армия. Он обнаружил, что отвечает пока лишь за хорошее исполнение поручений, и старался исполнять их отлично, внутренне подсмеиваясь сам над собой. Возможно, попав в армию лет десять назад, будучи в возрасте Тьерри де Симона, виконт совсем по-другому смотрел бы на всю эту деятельность. Прислушивался к командирам, принимал бы с восторгом идеи, за которые предстоит биться, и с разгону вписался бы в суровое мужское общество, призванное сокрушить тех, кого страна в данный момент посчитала врагами. Но виконт был уже не в том возрасте, чтобы слепо следовать за ведущим, чтобы стать ведомым, не утруждая себя излишними размышлениями; слишком он развил в себе аналитический склад ума, позволяющий делать выводы. И пока Сезар сделал лишь один вывод: он не осознавал полностью, зачем приехал сюда, однако интуиция не подвела его, верно направив.

В тех поручениях, которыми виконт занимался сейчас, и в деле покойного де Эмона сталкивались, пожалуй, два вечных интереса: интересы государства и интересы людей. И оказалось, что люди, которые исполняют приказы, идущие с самого верха, – не безлики, не уродливы в своей массе, а различаются, как и те, кто о политике и войне слышать не хочет. Здесь обострялись все чувства, предвиденье смерти, грозной птицей витавшее над человеческой массой, вытаскивало наверх все самое ценное, позволяло рассмотреть то, что истинно в жизни важно. Постепенно, занимаясь в тот день поручениями, Сезар начинал понимать многое.

Он начинал понимать и невоздержанность капитана де Эмона в связях (для человека столь открытого немыслимо было запирать свои чувства на замок, когда такие женщины находились рядом), и браваду лейтенанта де Бриссона, и самого себя – в своей любви к Ивейн. Как ни странно, именно о ней Сезар много думал в тот день – возможно, потому, что дело, которое он разгадывал, оказалось одним из самых резких, самых пронзительных дел о любви, какие виконт когда-либо решал. Он все-таки думал, что виною тут любовь и что капитан не поделил с кем-то женщину, хотя бы и с Задирой Пьером, а может, с де Кормье; слишком много любви было вокруг Жана-Себастьяна де Эмона – опасно много на войне, и любовь его и убила. Так думал Сезар, не зная, правда ли это, и лишь рассчитывая, что интуиция не подводит его на сей раз. Из мыслей о капитане де Эмоне вырастали мысли об Ивейн, графине де Бриан, посылавшей ему прекрасные умные письма и сказавшей, что она будет ждать его с войны.