Читать «Шофферы или Оржерская шайка» онлайн - страница 289
Эли Берте
Даниэль хорошо понимал, какая страшная драма разыгрывалась в продолжение десяти лет между этими двумя чудовищами, и с невыразимым отвращением обратился к Баптисту.
– По какому праву, негодяй, приняли вы на себя ужасную должность палача своего товарища?
– Если я и был палачом, – мрачно ответил шарлатан, – то разве вы думаете, что он не был моим? Разве пристало вам, честным людям, упрекать меня за жестокость в отношении атамана Оржерской шайки? Я думал напротив, что заслуживаю общую благодарность, мстя ему за всех вас.
Он подошел к больному, взял его пульс и сосчитал биения.
– Настает конец! – проговорил он. – Через несколько минут его уже не будет!
– Не послать ли за деревенским священником! – спросил взволнованно Ладранж. – Может, он и успел бы.
– Дурак испустит последний вздох до прихода священника, – ответил Баптист.
– В таком случае, Франсуа, – начал торжественным голосом Даниэль, подходя к умирающему, – если вы еще в памяти и в состоянии понимать, выслушайте меня: вы сейчас предстанете к Господу отдать отчет в своих преступлениях; не найдете ли вы в себе, в эту торжественную минуту, слова раскаяния?
Умственные способности Бо Франсуа как будто ожили, губы его зашевелились, но Даниэль, наклонясь к самому лицу, ничего не мог разобрать из произносимых им бессвязных слов. Наконец, умирающий явственно проговорил:
– Оставьте меня! Все муки ада в будущей жизни не могут быть ужаснее здешней. Оставьте меня: нет раскаянья, нет прощения! я слишком виноват… я убил отца, я убил своего сына… пусть черт принимает мою душу! желал бы я…
Остальное опять, слившись с новыми проклятиями, сделалось непонятно.
– Вся беда, – продолжал он шепотом, – произошла от этого отца и этой матери, бросивших меня с самого моего рождения. Стыд и проклятие! Чтоб ад…
Он глубоко вздохнул и остался неподвижен с открытым ртом, не докончив своего проклятия.
– Умер, – сказал командор после минуты молчания.
– Смертью мудреца, – докончил, засмеясь, Баптист. -Умер как Сократ вследствие выпитой цикуты!
Даниэля сильно потрясла эта сцена, и Вассер поспешил увести его в залу кабачка, где он в изнеможении опустился на стул. Оставя своего приятеля немного оправиться, Вассер подошел к Баптисту, самоуверенно последовавшему за ними.
– Теперь, господин доктор, – начал он твердо, – поговорим!… Не угодно ли вам будет пожаловать со мной к здешнему мэру?
– Зачем это, милостивый государь? – спросил шарлатан.
– Зачем? Черт возьми, чтобы объявить о смерти вашего слуги, а также и об ошибке, причинившей эту смерть.
– Ваше присутствие для этого не нужно, с вашего позволения, господин Бригадир, я схожу один к мэру.
– Бригадир! Можете сказать командор; я немного повысился в чинах с тех пор, как мы с вами не виделись. Там что бы ни было, а уж если я задумал, что вы пойдете со мной к мэру, то вы пойдете. Ну! И без кривляний, кулак-то у меня еще тверд, а потому я сумею вас заставить идти волей или неволей.
И, схватив доктора за ворот, тряхнул его. Мнимого Ламберти нисколько не испугала эта угроза.