Читать «Фотограф смерти» онлайн - страница 7

Женщина смотрит на столик. Перед ней – пазл на два десятка кусков. Яркие, крупные, удобные для таких неповоротливых пальцев, как у третьего номера.

Номер четвертый – блеклая дамочка с силиконовыми губами – делает вид, что смотрит в окно. На самом деле она придирчиво разглядывает собственное отражение, размытое светом.

– Адам, рада, что вы решили посетить занятия. – Дежурная сестра улыбается. – Присаживайтесь.

Он волен уйти. Сейчас. Дверь рядом, и задерживать не станут.

Адам подчиняется просьбе.

В комнате столов больше, чем людей. Люди заняты. Следует найти занятие. Совместная работа сближает. Адам подвинул коробку с восковыми карандашами и раскраской. Открыв наугад – лужайка и крылатые пони, – Адам приступил к работе. Достичь равномерного распределения зеленого тона оказалось не так просто. Но постепенно Адам нашел нужный угол наклона карандаша и оптимальное давление. Механизм действий не нес смысловой нагрузки и не мешал наблюдать за участниками группы.

Некоторое время ничего не происходило.

Номер первый мял пластилин. Второй рисовал. Третья и четвертая бездействовали. Время тянулось.

– Она любила рисовать, – вдруг сказала номер третий. – Она очень любила рисовать.

Номер второй дернул плечом и, зачерпнув горсть гуаши, поставил посреди желто-алого холста зеленое пятно.

– У нас в роду художников не было. Я вот линию не проведу.

Номер второй провел. От пятна к краю картины. И вторую, перпендикулярную первой.

– А она рисовала. С детства самого. Дашь ей альбом, и нету Анюточки… нету Анюточки.

Номер третий вдруг согнулась и зарыдала.

Первый выронил пластилин. Второй – банку с желтой гуашью, из которой по полу разлетелись яркие брызги. Отложив книгу, дежурная сестра поднялась. Она шла медленно, точно надеясь, что истерика утихнет сама собой, но номер третий обняла себя – красные руки на белой блузе, точно два краба на песчаном берегу, – и принялась раскачиваться на стуле. Ее рыдания перешли в горловой клекот.

Его оборвал укол. Тонкая игла вошла в предплечье и застряла ровно настолько, чтобы впрыснуть яд в медикаментозной дозе. Заботливые руки персонала подхватили женщину, поволокли, обессиленную, прочь. Адаму вдруг представились муравьи, втаскивающие гусеницу в муравейник.

– Она дура, – вдруг произносит номер второй. – Нельзя научить рисовать. Талант нужен.

На его холсте много цветных пятен. Номер второй доволен. Номер первый спит, уткнувшись лбом в стол. Руки его свисают мертвыми плетями, и рядом с левой валяется пластилиновый ком.

Пластилин еще теплый, но тугой. Он не похож на глину, но Адам заставляет себя разминать ком. Скатать в шар. Расплющить. Снова скатать, смешав цвета в одну бурую податливую массу.

Из массы лепится лицо.

Высокий лоб. Зауженный подбородок. Нос крупный и с горбинкой. Ногтями наметить глаза и короткие, вечно взъерошенные волосы. Работа увлекла. И только закончив, Адам понял, что хотел вылепить совсем другое лицо.