Читать «Монах» онлайн - страница 12

— Но что привело ее в Мадрид сейчас? — осведомился дон Лоренцо, интерес которого к Антонии заставил его внимательнейшим образом выслушать рассказ старой болтуньи.

— Увы, сеньор, ее свекор умер, и новый управляющий поместьем перестал выплачивать ей ее скудное содержание. Она приехала в Мадрид в надежде, что новый наследник решит ее судьбу и не даст умереть с голоду. Но я думаю, что она могла бы выйти из положения иначе, ведь молодые господа вроде вас обычно не слишком стеснены в средствах. И стоит порой отказаться от какого-нибудь пустяка ради старой женщины? Я посоветовала сестре отправить с просьбой Антонию, так будет надежнее: хорошенькое личико всегда произведет большее впечатление на молодого человека, и малышка имеет больше шансов получить то, что ей хочется.

— Сеньора, — прервал ее дон Кристобаль, придав лицу соответственное выражение, — но если говорить о хорошеньком личике, почему бы вашей сестре не подумать о вас?

— Святой Иисус! Умоляю, избавьте меня от ваших комплиментов. Впрочем, я слишком хорошо знаю опасность подобных поручений, чтобы воспользоваться любезностью молодого человека. Нет, не для того я сохраняла в чистоте свою репутацию, чтобы так легко стала сегодня ею рисковать.

И, почувствовав благоприятный момент, старуха бросила на дона Кристобаля пылкий и страстный взгляд. Но так как она чуточку косила, ее взгляд упал на дона Лоренцо, который принял это на свой счет и ответил глубоким поклоном.

— Могу ли я, — спросил он, — узнать имя маркиза?

— Маркиз де Лас Систернас.

— Но мы с ним близкие друзья! Его сейчас нет в Мадриде, но мы ждем его со дня на день. Это лучший и самый приятнейший из друзей, и если любезная Антония позволит выступать в роли защитника перед ним, я надеюсь, что буду в состоянии выиграть это дело.

Антония подняла на него свои голубые глаза, и взгляд, которым она поблагодарила его за это предложение, был сдержанно-красноречив. Однако она продолжала молчать. Леонелла же проявляла свой восторг гораздо более шумно. Все это ее очень воодушевило. Она считала своим долгом говорить сразу с обоими, и надо сказать, что она справлялась с этим без труда: чего-чего, а недостатка в словах у нее не было. Повернув голову, она резко бросила Антонии:

— Антония, почему вы молчите? Этот господин так любезен, а вы сидите как статуя, закрыв рот. Ваша сдержанность, моя девочка, просто неприлична.

— Но, дорогая тетушка, мне кажется, что…

— А вот сейчас, дорогая моя племянница, вы бы лучше помолчали. Не вас ли я учила, что не следует прерывать старших, если они говорят? Видели ли вы хоть раз что-нибудь подобное с моей стороны? Разве так ведут себя в Мурсии? Но прошу вас, сеньор, — продолжала она, обращаясь уже к дону Кристобалю, — скажите, пожалуйста, почему сегодня в этом соборе столько народу?

— Вероятно, вы не знаете еще, что Амбросио, настоятель этого монастыря, каждый четверг произносит здесь проповедь. Это герой дня. Весь Мадрид трепещет от его необыкновенного красноречия. Он произнес всего только три проповеди, но все, кто его слушал, были так восхищены его ораторским искусством, что теперь достать себе место в церкви стало так же трудно, как на первое представление новой комедии. Его имя у всех на устах: такое впечатление, что этот монах очаровал всех мадридцев. Я не был на его проповедях и очень удивлен тем восторгом, с которым его приняли молодые и старые, женщины и мужчины. Это какое-то всеобщее беспримерное обожание. Наши гранды засыпают его подарками, их жены отказывают всем другим исповедникам, и весь город зовет его «Божьим посланцем».