Читать «Мужчина из чердачной каморки и женщина с нижнего этажа» онлайн - страница 2

– А душу? – спросил кто-то из ребят.

– Что «душу»? – не поняла женщина. – При чем здесь душа?

– Душу она тоже грызет, эта чахотка?

Женщина в замешательстве взглянула на ребенка, словно не в силах быстро найти ответ на такой каверзный вопрос.

– Нет, конечно, – сказала она. – Успокойтесь, мои дорогие, душу она, слава богу, не трогает.

– А из чего состоит душа? – опять спросил кто-то из ребят.

– Ах ты, господи, откуда мне это знать. Ужас, до чего вы любопытны. Так не забудьте, что вам было сказано. – Когда она отпирала входную дверь, глаза ее еще были влажны от слез.

С этого дня дети уже не осмеливались играть с мужчиной с чердака. Вначале он немного удивился, но потом, очевидно, привык и проходил мимо них так же, как и мимо других детей, не останавливаясь, будто вовсе не был знаком с этими ребятишками.

Однажды он крадучись пробирался к себе и в коридоре столкнулся с женщиной с нижнего этажа. Он приподнял шляпу – она была продавлена с боков и напоминала перевернутый горшок для каши.

– У вас очень нехороший кашель, – сказала женщина с нижнего этажа, и в голосе ее слышалось неподдельное материнское участие.

– Да, – ответил мужчина с чердака.

– Очень, очень плохой кашель, – настаивала женщина. – Может быть, вам какое-нибудь лекарство поможет?

– Я принимаю лекарства и иногда чувствую себя вполне сносно. Впрочем, врач так и не сумел определить, что со мной такое.

– Что вы говорите! Здешний врач, из Рейкьявика?

– Нет.

– Большинство врачей ничего не смыслят в болезнях. Таких, кому можно доверять, среди них раз, два и обчелся. Все они только и знают, что винище лакать да за бабами волочиться. Тот, к которому вы обращались, тоже небось водку глушил?

– Нет, – промолвил мужчина. – Он всего-навсего нюхал табак.

– Вот как, – сказала женщина. – Ну, все равно, от этих лекарей лучше держаться подальше, особенно женскому полу, чтоб не приставали, даже если они не пьют, а только нюхают табак. И все-таки, мне кажется, вам бы надо пойти к врачу – при таком-то ужасном кашле – и заодно спросить, нет ли какого средства, чтобы вам прибавить в весе. Вам ведь, наверное, и самому неприятно, что вы такой худой.

Мужчина хмыкнул.

К врачу он не пошел, и каждый раз, едва лестница начинала скрипеть под тяжестью тощего тела в синем нанковом костюме, с термосом, торчащим из заднего кармана брюк, женщина с замиранием сердца слушала у себя на нижнем этаже, по-прежнему ли он кашляет или кашель прошел, но кашель и не думал проходить.

Так шли часы, недели, месяцы, и каждый вечер на лестнице раздавался скрип, сливавшийся с кашлем тощего мужчины с чердака, вонзаясь в тело женщины с нижнего этажа, впиваясь ей в мозг и в кости. Она знала, каждый день в эту минуту лестница непременно должна заскрипеть, и тем не менее всякий раз скрип вонзался в нее, точно нож. Господи, спаси и помилуй!

Но однажды она не услышала на лестнице привычного скрипа, и кашлять тоже никто не кашлял. Это было удивительно. Она ждала и поминутно прислушивалась, затаив дыхание, но не могла различить ни малейшего звука. Похоже, он слег. Бедный, бедный. Она всхлипнула, подумав о том, как много на свете чахоточных и как ужасно, что эта самая чахотка с такой жадностью грызет человеческое тело. И душу тоже? – спросил один из детей. Бог его знает, может, она правда заодно грызет и душу.