Читать «Аномалии личности» онлайн - страница 36

Отстаивание это может быть конечно же существенно разным — и активным, и пассивным, и сознательным, и неосознанным,— но именно оно составляет стержень самосознания, основу позиции человека. Знаменитые слова Гете: "Лишь тот достоин жизни и свободы, кто каждый день за них идет на бой" — носят поэтому отнюдь не метафорический, а прямой психологический смысл: и счастье, и свободу человек не может завоевать раз и навсегда, на всю оставшуюся жизнь, он (и это единственный путь) должен завоевывать, отстаивать их ежедневно . Так что, проснувшись утром, человек не просто продолжает с той же точки остановившуюся на время сна активную жизнь, словно кем-то заведенный механизм, но выбирает, оправдывает, намечает свои пути осуществления, "заячьи" и "львиные" в том числе . Это самостроительство в себе человека, способность и возможность такого самостроительства подразумевают наличие некоего психологического орудия, "органа", постоянно и ежечасно координирующего и направляющего этот невиданный, не имеющий аналогов в живой природе процесс Этим "органом" и является личность человека.

Таким образом, личность как специфическая, не сводимая к другим измерениям (темпераменту, индивидным свойствам и т. п.) конструкция не является самодостаточной, в себе самой несущей конечный смысл своего существования. Смысл этот обретается в зависимости от складывающихся отношений, связей с сущностными характеристиками человеческого бытия. Иначе говоря, сущность личности и сущность человека отделены друг от друга тем, что первое есть способ, инструмент, средство организации достижения второго, и, значит, первое получает смысл и оправдание во втором, тогда как второе в самом себе несет свое высшее оправдание. Действует, любит, ненавидит, борется не личность, а человек, обладающий личностью, через нее, особым, только ему присущим образом организующий свою деятельность, любовь, ненависть и борьбу. Отсюда и характеристика личности, ее "нормальность" или "аномальность" зависят от того, как служит она человеку, способствуют ли ее позиция, конкретная организация и направленность приобщению к роковой человеческой сущности или, напротив, разобщают с этой сущностью, запутывают и усложняют связи с ней. Итак, к прежде сформулированному представлению о нормальном развитии как пути обретения человеческой сущности нам остается добавить представление о личности как инструменте, способе конкретной организации этого пути.