Читать «Валечка Чекина» онлайн - страница 41

А затем другая минута. Олег Дужин читает из Пушкина — воспламенился и читает:

Бог помочь вам, друзья мои…

«И в бурях, и в житейском горе» — это, разумеется, для всех нас. А «в мрачных пропастях земли» — это для погибшего нашего Дягилева и рано умершей Наташи Тучковой.

И это самое «Бог помочь» мы желаем всем нашим. И Дужин еще раз читает. Уже как бы под занавес:

Бог помочь вам, друзья мои, И в бурях, и в житейском горе, —

здесь он делает глубокий вздох:

В краю чужом, в пустынном море И в мрачных пропастях земли.

Глава 7

Василий Панин, счастливый, подошел к Вале.

— Ах ты, моя красавица, — заговорил, заворковал он.

Он обожал жену. Он заходил то справа, то слева. Сиял. Он мог вот так часами разглядывать Валю. И, как он сам выражался, «облизывать ее с ног до головы».

— Ну хватит тебе, — сказала Валя.

Но он не мог угомониться:

— Красоточка ты моя! Вот ведь какая у меня женушка!

Василий состоял как бы из двух половинок. Первая была лирической и нежной. Он обожал свою Валю. Вторая была не лирической. И не нежной. Это когда он ревновал или поучал Валю, как нужно относиться к профессии проводника. Валя в таких случаях только отмахивалась и говорила:

— Опять какая-то муха укусила.

Или старалась его отвлечь:

— Ты, когда в райцентре был, детских рубашек на лотках не видел? Вроде бы по трешке?..

Был поздний вечер. Ночь. Поезд мчал… Василий сидел рядом с женой в своем купе для проводников. Он очень хотел спать, но не мог себе этого позволить.

— Ну и пассажиры сегодня, — сказал он жене. — Никак, дьяволы, не улягутся.

— А тебе жалко?

— А чего по вагону шастать? Напился воды — ив купе.

Василий явно находился в состоянии, когда он поучал и ревновал. Проводница (Валя? Валечка?.. Валентина Ивановна?) промолчала. Она сидела рядом и равнодушно вязала на спицах. Вагон покачивало. Ночь как ночь.

— Спать ложись, — сказал Василий.

— Твоя очередь.

— Очередь не очередь, а ложись спать.

Проводница, не отрываясь от спиц, ответила:

— Мое дежурство. Сам спи.

— Знаю я тебя, — Василий вскипел, но сдержался. — Либо заснешь, либо заболтаешься. И опять украдут что-нибудь общественное.

— Ничего не засну.

— Ну, как же тогда крадут у нас?..

— Не знаю, как крадут.

— А с бородачом? Болтала, а? Небось про любовь да про ночку лунную. «Ах, поглядите, как луна на наш поезд глядит!» — передразнил Василий.

Проводница покраснела, но не ответила. Сказала только:

— Болтай…

— Ведь стыдно!.. Стыдно, понимаешь ты это слово?

Василий перешел на свистящий шепот:

— И ведь все в твое дежурство случается.

Василий передохнул:

— Неправда, скажешь?

Проводница промолчала.

— У тебя скоро и простыни, и полотенца — все утащат. Вагон от поезда отцепят, — фыркнул Василий. — Будешь стоять в какой-нибудь степи, смотреть на луну и думать, что едешь!

Василий прислушался. Так и есть, кто-то ходит. Кто-то не спит. Василий, не вставая, выглянул из купе.