Читать «Валечка Чекина» онлайн - страница 23

— Какая она — неважно?

— Неважно.

И тут уж мне стало совестно.

— Ты прости, пожалуйста, — сказал я. — Понимаешь, сейчас время такое… Сейчас смеются над такими, как ты. Вышучивают. Ты меня тоже пойми: это ведь редкость, чтоб вот так, как ты к Вале… — Я сглотнул слюну и, помедлив, добавил: — То есть из-за нее… То есть ты без нее не можешь, да? — Я как бы усмехнулся: — Это ведь редкость…

И мы оба, как сговорившись, потянулись за сигаретами — и закурили от спички.

Он сказал, помолчав:

— Надо ее найти как-то.

— Я обещал, и я помогу, сколько сумею, — сказал я, — но ты уверен, что она захочет вернуться?

— Конечно, — сказал он, — конечно!

Я встал, что было делать — спать? Но уже не спалось. С кухни я прошагал в прихожую и как-то полуавтоматически стал надевать плащ. Сначала я действительно хотел пройтись по улице и подышать ночным воздухом. Я даже сказал:

— Пойдем прогуляемся. Все равно не спится.

— Нет. Я уже засыпаю, — сказал Гребенников.

Я надел плащ прямо на майку и перед уходом заглянул в комнату: жена и дочка спали. Я вышел на лестничную клетку, стал неторопливо спускаться — и где-то тут пришла мысль.

Тиховаров тоже ведь был на этом съезде в Киеве и мог что-то знать, нужно позвонить, спросить — в этом и состояла моя нехитрая мысль. Правда, как спросить? Мне не хотелось, чтобы о Вале и Гребенникове опять начали носиться слухи. Тем более Тиховаров относился к Вале с некоторым презрением. И я заколебался. А ночь была теплая, без прохожих, и телефонная будка стояла с распахнутой дверцей — пустая.

Я положился на самотечность разговора, на то самое «как получится», и, войдя в будку, набрал номер.

— Тиховаров, привет!

— A-а… привет, — он узнал меня по голосу.

— Ты спал?

— Да. А в чем дело?.. Только я совершенно сонный.

Я помялся. Вопрос для ночного времени был, понятно, дикий, но я спросил:

— Слушай… Ты ж в Киеве был. Как там?.. На этом… симпозиуме?

— Ты издеваешься?

— Бог с тобой! Мне действительно интересно.

Тиховарова обмануть нетрудно — надо только твердо стоять на своем.

— Ну, что же тебе рассказать?.. Выступал, например, мой шеф, выступал Бобокин — оба по сорок минут…

Тиховаров, время от времени зевая, начал перечислять доклады.

— Подожди-ка, — сказал я. — Ну а кто блеснул?.. Ну, понимаешь, о чем я: какое-нибудь эффектное сообщение. Словом, сенсация, шумиха и все такое…

— Откуда ты знаешь?

— Знаю.

— Ну а знаешь — зачем спрашиваешь? Разумеется, Корнеев. Вообще-то он поэт. Иван Павлович Корнеев, не слышал?

— Поэт?

— Ему лет сорок, и кроме того, что он поэт, он занимается еще и русским языком — лингвистикой…

— Прости. Но все-таки что он у вас на симпозиуме делал?

— Ну как же: лингвистика, связь с вычислительными машинами — это сейчас модно до психоза.

— Я чувствую, вы там не переутомлялись… Ну а сам Корнеев, какой он? Тихий?.. Или нет? Наверное, пьянчужка и весельчак? Бабник, ага?

— Не уверен я, что он пьянчужка, ты уж меня извини за неосведомленность, — с этакой укоризной (за мои дурные мысли о хороших людях) сказал Тиховаров.

Я заторопился. Как это ни странно, — я хорошо это помню и могу поклясться, — моя речь сработала в нужном направлении раньше, чем мысль: