Читать «Валечка Чекина» онлайн - страница 2

— И ты все это читала? — с завистью спросила подружка-одноклассница.

Обе только что пришли из школы — уже вечер; и Валя ответила ей со значительностью:

— По второму разу читаю.

— Нравится?

— Очень.

Обе бросают свои портфели. За окном — зима, долгая зима провинциального городка. Долгий зимний вечер с вьюгой. Да еще матери работают в ночную смену — дивное время! Можно бы сесть за домашние уроки, но девятиклассниц уроки не очень-то путают.

Обе сидят, нет, полулежат на пуховой материнской перине, две подружки. И Валя читает заложенные страницы.

— Иди, иди! Делай уроки! — кричат они маленькому Сережке, если он вдруг входит к ним.

Он кое-как перешел во второй класс, он вял и совершенно безлик.

— Мне скучно, — робко лепечет он, появляясь в дверях.

— Иди, иди.

Наконец они вспоминают, что его пора кормить и укладывать спать. Ест Сережа медленно и вяло: он вообще апатичный. И какой-то прибитый. Ни жизни в глазах, ни искорки.

— Ешь быстрее!

Сережа равнодушно жует. Они подгоняют его с неосознанной подростковой жестокостью:

— Ну ты — дите войны!.. Быстрее!

Для них это шутка, а смысл выражения далек. Сережа роняет ложку. Кажется, он спит над тарелкой.

— Ну ты посмотри на него! Его можно в цирке показывать! — говорит Валина подружка. Перед глазами у нее все льется сладкий мед читаемого романа. И Валя берет ложку и энергично «докармливает» — впихивает ему за ложкой ложку.

— Вот он всегда такой. Его в школе даже девчонки бьют, а он только нюнит… Плакса! И каким он только в жизни будет?! Дите войны, еще немножечко кашки?

Но каша изо рта Сережи вываливается опять в тарелку. Он как бы спит.

— Хватит! — решает Валя. Поит сладким чаем и быстро укладывает его в кровать.

Валя собирает ему на завтра портфель, затем они гасят в его комнате свет. А сами, прижавшись, опять утыкаются в золотистую книгу.

— Сейчас, — шепчет Валя, листая. — Сейчас я тебе прочитаю, что она ему ответила…

— А этот журналист ее еще встретит?

— Да. Такая любовь будет!

— Найди-ка, листай быстрее.

— Подожди. Гляну в комнату.

Валя идет к уснувшему братишке. Она подтыкает углы одеяла и возвращается, чтобы, отыскав, читать щемящую страницу. Барак полузанесен. За окнами долгая уральская зима, а мать работает в ночную смену.

— Сейчас, сейчас, — шепчет Валя, листая книгу.

В конце девятого класса Валя была влюблена. Она была влюблена и в десятом, вплоть до самых выпускных экзаменов. В преподавателя литературы. Самая подходящая личность.

Однажды поздним вечером она не сдержалась, заплакала и кинулась к матери. Уже ложились спать. И вот, худенькая, в ночной рубашке, заливаясь слезами, Валя кинулась. И шептала матери, что «сильно-сильно» любит.

Мать, утомленная работой, заспанная и плохо соображающая, восприняла это однопланово:

— Я ему покажу!.. Небось говорил о Пушкине, а сам глаз не сводил!

Валя так и затряслась:

— Ой, что ты, мамуля. Ради бога. Он совсем не такой!

Валя хватала мать за руки, сжимала и целовала ей руки:

— Мамуля, прошу… Я ж тебе призналась. Я ж от сердца.

И мать поняла: уложила ее спать, пообещала молчать. Однако она еще не вполне была уверена, что молчать — это правильно. А Валя была как больная: лепетала, объясняла — лицо, руки и все тело горели. Наконец она забылась. Мать отпустила ее горячую руку, укрыла худенькие плечи.