Читать «Ундина» онлайн

Фридрих Де Ла Мотт Фуке

Ундина

Первая публикация текста появилась в 1811 г. в периодическом издании, которое выпускал Фуке: «Времена года. Ежеквартальник романтической поэзии», в «Весеннем выпуске» («Die Jahreszeiten. Vierteljahrsschrift fur romantische Dichtungen», «Fruhlings-Heft»). В том же году «Ундина» вышла отдельным изданием. Последнее прижизненное издание произведения Фуке относится к 1841 г.

Для настоящей книги текст взят по изданию: Fouques Werke. В.; Leipzig; Wien; Stuttgart, 1908.

Примечания Д. Л. Чавчанидзе

ПОСВЯЩЕНИЕ

Ундина, с памятного дня, Когда заметил я недаром Твой чудный свет в преданье старом, О, как ты пела для меня. Как часто, пав ко мне на грудь, Ты поверяла все обиды, Дитя проказливое с виду И вместе робкое чуть-чуть. И лира чуткая моя Звучала, отзываясь сразу Вослед печальному рассказу, Что от тебя услышал я. И повесть о твоей судьбе Пришлась читателям по нраву, Хоть ты причудница, но право, Расположила их к себе. Ундиночка, не бойся, нет, Читатель хочет слово в слово Услышать эту повесть снова: Ступай же, не смущаясь, в свет. Будь благонравна, господам Дворянам поклонись смиренно, Твоих поклонниц неизменных — Приветствуй наших милых дам. А спросят дамы обо мне, Скажи им так: «Мечом и лирой Средь бала, празднества, турнира Ваш рыцарь служит вам вдвойне».

ГЛАВА ПЕРВАЯ

О ТОМ, КАК РЫЦАРЬ ПРИЕХАЛ К РЫБАКУ

Давным давно, должно быть, много сотен лет тому назад, жил на свете добрый старый рыбак; однажды вечером сидел он у своего порога и чинил сети. Хижина его стояла среди красивой приветливой местности. Поросшая сочной зеленой травой узкая коса вдавалась в большое озеро, ласково приникнув к прозрачной светло-голубой воде, а волны влюбленно простирали объятия навстречу цветущему лугу, колышащимся травам и свежей сени деревьев. Казалось, они пришли друг к другу в гости и потому и были так прекрасны. А вот людей здесь было не видать, кроме разве что рыбака и его домочадцев. Ибо к самой косе подступал дремучий лес, которого многие побаивались — уж очень он был темный и густой, да и водилась там всякая нечисть, которая выделывала невесть что; вот и лучше было не заглядывать туда без надобности. Но старый богобоязненный рыбак спокойно ходил через лес, когда ему случалось носить в город, что за лесом, вкусную рыбу, которую он ловил у себя на косе. Должно быть, потому ему так легко было идти там, что никаких дурных помыслов он не таил в душе, да и к тому же, каждый раз, вступая во мрак этого ославленного людьми места, он звонким голосом и от чистого сердца затягивал какую-нибудь духовную песню.

Но вот, в тот вечер, когда он, не ожидая ничего худого, сидел над своими сетями, на него вдруг напал необъяснимый страх — из лесного сумрака донесся неясный шум, он все близился и становился все слышнее, словно всадник ехал на коне. Все, что мерещилось старику ненастными ночами, все тайны зловещего леса сразу воскресли в его памяти, и прежде всего — гигантская фигура загадочного белого человека, непрестанно кивавшего головой. Да что говорить — когда он глянул в сторону леса, ему явственно почудилось, будто за сплетением листвы стоит этот кивающий головой человек. Однако вскоре он совладал с собой, рассудив, что до сих пор и в самом лесу с ним не случалось ничего худого, а уж на открытом-то месте нечистая сила и вовсе не сможет взять над ним верх. Он тут же громко, в полный голос и от чистого сердца произнес стих из священного писания, это вселило в него мужество, и ему самому стало смешно, как это он мог так обознаться: кивающий головой человек внезапно обернулся давно знакомым лесным ручьем, который стремил свои пенистые воды в озеро. Ну а шум, как оказалось, произвел нарядно одетый рыцарь на коне, выехавший из-под деревьев и приближавшийся к хижине. Его пурпурный плащ был накинут поверх голубого расшитого золотом камзола, с золотистого берета ниспадали пунцовые и голубые перья; на золотой перевязи сверкал богато изукрашенный редкой работы меч; белый жеребец под ним выглядел стройнее обычных боевых коней и так легко ступал по траве, что на пестро-зеленом ковре и следов не оставалось. Старому рыбаку было все еще как-то не по себе, хоть он уже и смекнул, что такое прекрасное явление не сулит никакой опасности; он учтиво снял шапку перед подъехавшим всадником и продолжал спокойно чинить свои сети. Рыцарь остановился и спросил, не может ли он со своим конем найти здесь приют на ночь.