Читать «Трагедия казачества. Война и судьбы-4» онлайн - страница 49

Далее суд перешел к допросу свидетеля Коцовского.

«Я, Коцовский Михаил Иванович, 1891 года рождения, образование среднее, беспартийный, бывший полковник царской армии, эмигрант с 1920 года, служил в немецкой армии в чине лейтенанта, русский, подсудимого Протопопова знаю давно, взаимоотношения с ним нормальные.

ПРОТОПОПОВ-МЕДЕР: Взаимоотношения со свидетелем Коцовским нормальные.

КОЦОВСКИЙ: Я Протопопова знаю с 1930 г. по совместному проживанию в городе Новый Сад (Югославия).

Он там работал помощником начальника секции по постройке железной дороги. На квартирах друг у друга мы не были, а в наших эмигрантских кругах он считался русским. Познакомился я с Протопоповым в моем учреждении. В наших эмигрантских кругах Протопопов иногда вращался. При разговоре с ним он мне говорил, что в городе Субботице он работал на эмигрантов. Позже я с ним встречался в Сербии (Белград), так как я был мобилизован в русскую охранную дружину и служил там командиром роты. Протопопов там служил командиром конского запаса, в чине капитана (точно не помню).

НА ВОПРОСЫ ПРЕДСЕДАТЕЛЬСТВУЮЩЕГО СВИДЕТЕЛЬ КОЦОВСКИЙ ОТВЕТИЛ:

При формировании немцами русского охранного корпуса и казачьих войск Протопопов называл себя казаком. После должности командира конского запаса Протопопов был интендантом в чине майора. После этой встречи я не встречался с Протопоповым до 1943 года, так как был переведен в Лозницу на охрану рудника и встретился там с Протопоповым, который прибыл с сотней «самостийных казаков» в местечко Дубовье, где обучал их. С эмигрантами Протопопов встречался, но они к нему почему-то относились недружелюбно. Службу Протопопов нес хорошо, но почему-то в 1943 году его сняли с должности командира сотни «самостийных казаков» якобы за то, что он поругался с командиром батальона. За этот поступок он привлекался к суду чести. Также я слышал, что венгерским военно-полевым судом он был приговорен к смертной казни за взрыв мостов через Дунай при оккупации венграми Югославии. О том, что Протопопова разыскивают венгерские власти, я знал, но не знал причин. Задачи «самостийных казаков» я не знал. Но такое название «самостийные» они носили до войны. Поэтому их цель была отделиться в самостоятельное государство, но каким путем, я не могу знать. Кажется, как я слышал от солдат, путем вооруженной борьбы с властями в Советском Союзе. О том, что Протопопов называл «самостийных казаков» изменниками родины, я не слышал. О том, что Протопопов патриотически отзывался о Советском Союзе, я не слышал. Из местечка Дубовье Протопопов был отозван в штаб корпуса в Белград в конце 1943 года и работал там при штабе. После этого я слышал от Протопопова, что он поехал по железной дороге, куда — я точно не знаю. Поезд попал на мину, при крушении Протопопову ударило чемоданом по голове, после чего он якобы был признан невменяемым и находился на излечении в лазарете. В конце 1944 года я был направлен в распоряжение генерала Доманова в Северную Италию, где 26 апреля встретился с Протопоповым, который мне сказал, что он находится при офицерском резерве генерала Доманова и работает инструктором строевой подготовки офицерского состава. Там мы находились до капитуляции Германии, а после были переброшены в город Лиенц. Я не знаю, какие были взаимоотношения у Протопопова с «самостийными казаками». Генерала Шкуро я знаю, но разговаривать с ним мне не приходилось. За весь период знакомства с Протопоповым я не знал, что он подвергался преследованиям со стороны немецких властей. О том, что Протопопов вел подрывную работу против немецких войск, я не знал. В стане генерала Доманова я встретил Протопопова в чине майора немецких войск. Мне не известно, что русские охранные войска стали немецкими кадровыми войсками, а из слов Протопопова я узнал, что он майор кадровой немецкой армии.