Читать «Вот люди» онлайн - страница 92

Подобное самоограничение было в тягость каждому, но все пошли на это из-за любви к голубям. Люди стали по-другому проявлять свои чувства. По почину старшего матроса, который на судне одновременно и плотник, стали украшать голубятню. Моряки выпиливали из фанеры замысловатые узоры для подоконников, сооружали новые кормушки. Токарь выточил всякие украшения из медных прутиков и шариков, которые надраили так, что они блестели ярче пояска телеграфа на капитанском мостике. Голубятню покрасили, а потом покрыли лаком в три цвета, и она стала похожей на сказочный теремок.

Особую заботу о голубях проявляли перед непогодой. Голубятню укрывали брезентом, ограждали щитами, чтобы не била волна. Во время шторма то и дело проверяли, всё ли в порядке. А когда кончался шторм, прежде всего бежали к своим любимцам.

На подходах к тропикам горячо и очень серьезно обсуждали вопрос, как пустить в голубятню кондиционированный воздух. И, словно в знак благодарности, голуби отлично переносили и шторм и тропики, хотя охлажденный воздух так и не удалось подвести к их жилищу.

К Сингапурскому проливу судно подходило перед вечером. По радио передали, что через пять минут на палубе в районе четвертого трюма начнется профсоюзное отчетно-выборное собрание. Именно в этот момент и произошло непоправимое. По чьей-то преступной халатности дверь голубятни осталась незапертой, и порывом ветра её распахнуло. Голуби взмыли. Затрепетали на тусклом солнце крылья. Точно слепые, птицы метались то в одну сторону, то в другую, пока не выбрали направление: они летели на отчетливо видимый остров.

Люди точно окаменели. Они стояли на палубе, надстройках, на люках в каких-то странных позах и, пораженные, смотрели, как улетают белые голуби. Ещё некоторое время видели в небе движущиеся пятнышки, а потом и они исчезли.

Никому не хотелось говорить. Никто не стал искать виновников. Молча бродили по палубам, молча заглядывали в осиротевшую голубятню. И никто не решался повторить приглашение на собрание, хотя срок давно прошел.

Потом кто-то робко заметил, что хорошо бы бросить якорь. Может, ещё вернутся. Но все понимали, что бросать якорь нельзя. Даже изменение скорости должно быть занесено в вахтенный журнал. А для остановки требуется ещё и объяснение. А как же объяснить? Голубей ждали? И все поняли, что никогда уже не вернутся белые голуби.

За весь рейс это был первый вечер, когда не играли в домино. Пусто было и в музыкальном салоне.

Обычно приход в порт вызывает большое оживление на судне, особенно в такой крупнейший узел на путях мирового флота, как Сингапур. На этот раз оживления не было.

Как и всегда, причалы были забиты судами. Тесно оказалось и на рейде, где на рассвете бросили якорь.

И вдруг по всему судну из репродуктора разнесся голос вахтенного штурмана:

— Справа по борту со стороны города вижу голубей.

— Это были наши голуби, — закончил свой рассказ Фомин. — Наши белые голуби. Они сделали два круга над портом, где стояли сотни судов, и опустились на нашу палубу.