Читать «Вот люди» онлайн - страница 79

Впереди нас шла группа шведских моряков с гётеборгского судна. В руках у них были спортивные сумки и футбольный мяч. Когда шведы поравнялись с проходной, начали обыскивать их. Мы замедлили шаг. Полицейские осматривали сумки, заставили выпустить воздух из мяча, помяли пустую покрышку.

Моряки привычно подняли полусогнутые в локтях руки, и их ощупали буквально с головы до ног, заставив вынуть и показать бумажники, блокноты, всё, что оказалось в карманах. Потом мы услышали: «О'кэй!», и шведов пропустили за пределы порта.

Настала наша очередь. Впереди шел Фомин. Грозно смотрел на него страж у проходной. Анатолий Георгиевич предъявил пропуск, и неожиданно заулыбался полицейский.

— О-о, рашн! Плиз!

Нас не стали обыскивать. И заслуга в том не Фомина. Наши моряки годами стяжали себе добрую славу, и ни в одном порту мира их не обыскивают. Знают: в их чемоданчиках нет сигарет и часов, в карманах не зашиты порнографические открытки, в волосах не спрятан кокаин.

ВТОРОЙ ПАРТБИЛЕТ

Фомин в сорок четвертом году, когда ему было двадцать лет, получил второй партийный билет. Первый, пробитый осколком, отправили куда-то в музей. Во время боя этот партбилет лежал у него в левом кармане морского бушлата, а поверх кармана была медаль «За отвагу». Её тоже пробило насквозь. Поэтому и медаль заменили. До самого сердца осколок всё-таки не дошел немного, и его аккуратно извлекли. Таким опасным было только одно ранение. Два следующих не угрожали жизни. Даже руку, которую думали было ампутировать, и то удалось спасти. Сначала она просто висела, потому что кость и нервы были перебиты. Из-за этой руки война для него окончилась на четыре месяца раньше, чем для других. Правда, кость срослась довольно быстро, а потом и пальцы стали двигаться, но это уже после ежедневных трех-четырехчасовых упражнений в течение нескольких лет. Теперь он почти совсем здоров. Остались только осколки в теле, но они ему совершенно не мешают. Остались и шрамы, в том числе и от собственной гранаты, которую пришлось метнуть в группу гитлеровцев, оказавшихся рядом с ним.

Когда война окончилась, ему исполнился двадцать один год. Он был таким, какие бывают люди в двадцать один год: жизнерадостным, полным надежд. И даже с медсестрой Полиной, которая пожалела для него чистый бинт и ещё накричала, будто он специально выискивает грязь, чтобы каждую минуту менять бинты, наконец, улучшились отношения, и они поженились.

После демобилизации он решил стать моряком. Он не сомневался, что так и будет. У него всё в жизни получалось. И самые крупные неприятности, порой грозившие катастрофой, в конце концов заканчивались хорошо. Никто так и не узнал, что он прибавил себе два года Попал, как и мечталось, в морскую пехоту. Зажили все раны. Получил несколько орденов и медалей. Даже фантастическая история в лесу, которая могла стоить жизни, и та окончилась хорошо.