Читать «Диспетчер атаки» онлайн - страница 124

80679933. Камера запросила карточку или наличные на выбор. Катя сунула в разъем мятую бумажку в десять евро и получила сдачу. «Будь проклят пластик». Она никогда не пользовалась карточками для расчета. Последние пять лет она делала это сознательно. До этого она просто не зарабатывала на свою жизнь сама. Единственную транзакцию с пластиком она провела, когда обналичивала родительский подарок — серебряную Visa, — который они сделали на ее восемнадцатилетие. Три тысячи евро. На эти деньги она модернизировала свой комп, купила подержанный «судзуки» и дорожный рюкзак от «Дольче-Габбано». Последний потянул на пятьсот евро, и Катя помнила, как отреагировал на него отец. Он весь вечер тихо бурчал себе под нос, что это пустая трата денег и что платить за лейбл на куске выделанной кожи такие деньги глупо.

Ее родители были типичной семьей из самой середины среднего класса. Хорошо оплачиваемые офисные работники, бизнес-наемники, создававшие капитал своим хозяевам, имея за это зарплату, небольшой компенсационный пакет и осознание принадлежности к «большому делу». Деньги, которые они зарабатывали, создавая товар своих фирм, уходили на покупку других товаров, которые производили такие же рабочие лошадки из других фирм. Замкнутый круг, когда все заработанное уходило на операционные расходы семьи — еду, одежду, бытовую технику и коммунальные платежи. Вырваться из этого круга, приобрести что-то, что генерировало положительный денежный поток, удавалось единицам.

Ее отец, человек умный, сильный и веселый, принадлежал к тем, кто мог найти выход из любой ситуации и промолчать о том, чего стоит ему это решение. «А-ля-гер ком а-ля-гер» — его любимая фраза. Он действительно ходил на работу как на войну, на которой главный враг не конкурент из другой компании, а твой сослуживец или начальник, а когда станет совсем горячо или надоест «по самое не балуйся», надо складывать в коробку из-под бумаги любимый старый степлер, чашку и искать другого хозяина. «Дай мне смирения принять вещи, которые я не могу изменить. Дай мне мужества изменить те вещи, которых я не могу принять. Убереги меня сегодня от неосторожности наступить на те пальцы, которые могут иметь отношение к той заднице, которую мне, может быть, придется поцеловать завтра».

Когда Катя была маленькой, она мало понимала те вечерние разговоры, когда они с матерью вместе готовили ужин. Обсуждения офисных будней, тенденций в отрасли, конкурентов, корпоративной кадровой политики, перестановок в компании. Интриги, сплетни и скандалы. Кидалово, щемилово, разводилово. Когда папа говорил эти слова при Кате или младшем брате, мама просила его не ругаться при детях. Отец говорил не спеша и редко повышая голос, мать изредка взрывалась, но быстро успокаивалась и с улыбкой смотрела на отца, давая закончить ему начатую фразу. Иногда они засиживались допоздна, и чем старше становилась Катя, тем больше она понимала, о чем говорят ее родители. Об этом замкнутом круге, в котором с каждым годом становится все сложнее бежать так, чтобы успеть за всеми.