Читать «Стерва на десерт» онлайн - страница 41

— Блохин старший научный сотрудник, так?

— Так. Он с Сулейманом что-то разрабатывает.

— Бывает, что они задерживаются на работе?

— Наверное. Ученые все шизики, им домой не надо.

— А так как опечатать их комнаты вместе с другими в 5 вечера не могут, то они, опечатывают их сами, сами же подключают сигнализацию, потом сдают ключи на вахту и записывают в журнал кто и когда это сделал. Ясно?

— Ясно, — обиженно буркнула я. Что он со мной, как с маленькой?

— Журнал посмотреть мы догадались только сегодня, вернее, нам даже никто не намекнул, что такой существует. И там синим по белому…

— Да поняла я! — возмутилась я. — А он что говорит?

— Говорит, что в тот день не оставался. Говорит, что ушел вместе со всеми. Говорит, что в 7 спал дома.

— А доказать, конечно, это никто не может.

— Конечно. Он живет один.

— А вахтершу допросили? Ту, которая в тот день дежурила.

— Естественно. Но ничего вразумительного она не сказала. Шастали, говорит, всякие. Ваши же мужики, веселящиеся, постоянно на улицу бегали. То воздухом подышать, то покурить. Она и запуталась.

— А почерк сравнили?

— Это, по-вашему, так быстро делается, да? — вспылил он.

— Извините.

— Да ладно. На первый взгляд похож. Но результат экспертизы мы получим не раньше понедельника, выходные, сами понимаете. А пока Блохина придется задержать.

— Ясно.

— Что вам ясно?

— Что ничего не ясно. — Я почесала ухо — явный признак растерянности. — Кто-то подделал подпись. Но кто?

— Зачем?

— Его кто-то пытается подставить. Это же очевидно.

— Почему именно его, скажите мне, милая девушка?

— Потому что именно Блохин засиживается допоздна чаще других. Сулейман вечно на него работы навешает, а сам домой мчится новости смотреть — он у нас фанат информационных передач. К тому же, у Левы нет семьи, а значит, и алиби, скорее всего, не будет.

— А чего это вы так этого увальня защищаете? — Геркулесов подозрительно прищурился. — Уж не роман ли у вас?

— Да как вы… Да я вас… — от возмущения я растеряла все свое красноречие. А то бы показала ему, как сводить меня, пусть и гипотетически, с таким уродом.

— Значит, нет?

— Катитесь вы, Николай Николаич, подальше! — огрызнулась я перед тем, как развернуться.

А потом, возмущенно стуча каблучками, удалилась.

Пятница.

А день все тянется

Удалилась я не к себе в комнату, где меня ждали мои товарки и целый чайник кипятку, а в «машинный зал», помещение, где находился мозговой центр нашего отдела, в виде огромных устаревших вычислительных машин. Именно там кучкуются мои коллеги-мужчины, но не из-за многомудрых приборов, нуждающихся в их заботе, а по более прозаической и понятной русскому человеку причине — близости сейфа, в котором хранятся месячные запасы спирта.

Я распахнула обитую железом дверь. В лицо мне ударил порыв теплого ветра, это мужики включили «Муссон», то ли вентилятор, то ли радиатор, без которого наша супер-ЭВМ не может работать, она, видите ли, словно сортовая орхидея, может функционировать только при + 18. Кроме железных гробов, именуемых ЕС 1061, в помещении стоял еще плохенький пентиум, за которым я обнаружила программиста Сереженьку. Остальные мужики сгрудились в другом конце маш-зала: Санин и Манин перебирали какие-то железки, а начальник вытирал рот рукой, видно только-только принял стаканчик общественного спирта.