Читать «Бахмутский шлях» онлайн - страница 59

Я несколько раз пытался прочитать листовку до конца, но не мог, слезы застилали глаза. Какая радость! Ничто еще в жизни меня так не взволновало, как эта листовка. Наша!

Забыв о всякой предосторожности, я побежал к поселку, размахивая бумажкой. Но домой не зашел, помчался прямо к Митьке, сунул ему листовку.

— На, читай!

Митька взял розовую бумажку, скептически сморщил рот:

— Что, листовка?

— Да ты читай, заладил: листовка, листовка, — рассердился я.

Митька стал небрежно читать и вдруг схватился обеими руками за листовку, с жадностью впился в нее глазами, пробегая одну за другой строчки. Он волновался, несколько раз вытирал слезы, а дочитав, хлопнул себя по коленке рукой, закричал:

— О, дают наши! Бабушка, послушайте.

Бабушка стояла у печки, прижав указательный палец правой руки к щеке, внимательно слушала, что-то шепча губами, наверное молитву. Когда кончили читать, она смахнула слезу, перекрестилась и проговорила:

— Помоги, господи…

Митька хмыкнул:

— Поможет!

— Не твое дело, — отмахнулась бабушка. — Ты будто и не видел бы, а у меня рука не отсохнет. Может, и помогает, кто знает… — Она повернулась к плите, продолжая разговаривать сама с собой: — А то ишь ты, думал, так тут и останется.

— Мить, пойдем собирать листовки, — осторожно предложил я. — Соберем и незаметно разбросаем по поселку: пусть все читают!

Против моего ожидания Митька с радостью согласился, и мы подались в поле. Листовок особенно много оказалось в кустах терновика в овраге. Мы аккуратно счищали с них рукавом налипший снег, прятали в карманы.

Когда уже возвращались домой, я нашел новую листовку, голубую, и стал читать, В ней описывались разные зверства немцев на нашей земле.

— Эту тоже можно взять, — сказал Митька.

Я перевернул листовку и стал читать дальше.

«Но не думайте, что большевики избавят вас…» — было написано на обороте.

Митька не поверил, взял, прочитал сам, недоуменно проговорил:

— Интересно. С одной стороны наша листовка, а с другой — как немецкая. Такую, пожалуй, не надо брать.

— Ее можно на заборе прилепить, и будут читать только с одной стороны.

Митька ничего не сказал, возвратил мне странную листовку. Я решил все-таки взять ее с собой, но положил в другой карман, отдельно от остальных.

— Хорошо бы разбросать листовки где-нибудь в людном месте, — сказал Митька. — А то ведь так ветер опять унесет их в поле.

— Где ж ты найдешь людное место? Базаров нет…

— Обязательно базары! — буркнул Митька и тут же просиял: — А вон! — Он указал рукой в ту сторону, откуда доносились удары о буфер, который заменял колокол.

— В церкви?

— А что?

— Стоит старухам…

— Старухам! — перебил меня Митька. — Они домой принесут, там и другие почитают. Пошли.

Не очень веря в полезность Митькиной затеи, я все же пошел с ним.

В церковь превратили недостроенную баню. На самом коньке крыши был укреплен деревянный крест, а у входа стоял столб с перекладиной, похожий на виселицу, и на ней привязанный проволокой висел большущий буфер от пульмановского вагона. Какой-то старикашка без шапки бил железиной о буфер с таким видом, словно совершал великое дело, о котором знают не только на земле, но и на небе. Он положил железину на буфер, быстро перекрестился и, дуя на пальцы, юркнул в церковь. Мы вошли за ним.