Читать «Ветер в ивах» онлайн - страница 83

За столом он изложил историю своих страстей, подолгу топчась на размышлениях о собственном уме, врожденном хладнокровии и быстроте реакции; выходило, что он весело и увлекательно провел время. Но чем больше он хвастался, тем мрачней и молчаливей становился Крыс, Поскольку Жабба никто не перебивал и не поощрял, он вскоре умолк в растерянности.

Первым заговорил Крыс.

— Мне бы не хотелось травмировать вас после всего, что вы перенесли, но скажите по чести, Жабб, — неужели вам не понятно, какой вы осел? Как признаете вы сами, вас заковали в наручники, посадили в кутузку, морили голодом, преследовали, терроризировали, оскорбляли в лучших чувствах, поднимали на смех, а в конце концов самым позорным образом вышвырнули в канал, — причем, это сделала женщина. Женщина! — Крысси досадливо поморщился. — Что в этом забавного? В чем удовольствие? И все оттого, что вы пошли на поводу у своих капризов и угнали автомобиль. Вам прекрасно известно, что с первого дня нашей встречи ничего, кроме неприятностей, машины вам не приносили. Допустим, вы любите их до смерти — через пять минут после вашего старта это хорошо видно — но зачем красть? Станьте калекой, если в этом видите свое призвание; не хотите калекой — станьте банкротом, раз уж так решили, — но каторжником! Почему каторжником? Когда вы намерены образумиться, подумать о ваших близких? Когда мы сможем гордиться вами, Жабби? Думаете, мне сколько-нибудь приятно слышать, как животные шепчутся за моей спиной, — этот малый, дескать, с уголовником водится?

Была одна утешительная черта в характере Жабба: животное мягкое и добродушное, он не сердился на истинных друзей, когда те шпыняли его. И когда они гневно ополчались на что-нибудь, Жабби охотно вставал в их ряды, но всегда был преисполнен сочувствия к неприятелю. Вот и сейчас, слушая взволнованную проповедь Крыса, он тайком твердил про себя: «А вот и было забавно, ещё как, притом!» — и издавал животом странные, приглушенные ки-кхх и ппуххх, а также другие звуки, напоминавшие то пыхтение двигателя на холостом ходу, то хлопки лимонадных пробок. Но стоило Крысу закончить, как Жабби сосредоточился, выдавил тяжёлый вздох и сказал очень вежливо и скромно:

— Совершенно верно, Крысси. Какой пытливый у вас ум. Да, я поступал, как старый осел, — это вы доказали. Я собираюсь стать примерным Жаббом и больше не буду так делать. А после купания в вашей реке я и к автомобилям охладел. Когда я висел на краю гибели — у входа в ваш дом, в смысле, — мне в голову пришла удивительная идея. Ослепительная идея, связанная с моторными лодками, — гоночными, лучше… Подождите, Крысси! Не надо топать — вы же стул опрокинете! Это всего лишь идея, маленькая идея, — и больше ни звука о ней. Выпьем кофейку, покурим, а потом я мирно побреду в Жаббз-Холл, надену халат, и все пойдет по-старому. То есть, по-новому: я устал от приключений и буду вести размеренную, достойную уважения жизнь, заботясь о состоянии и приумножая его. Разобью клумбы, в церковь стану ходить… Когда придут друзья, у меня всегда найдется, чем их попотчевать. Заведу пони и фаэтон — кататься будем по парку. Как давным-давно, еще папа был жив — помните? До того, как мне опротивел покой и захотелось хоть что-нибудь предпринять.