Читать «Мой Пигафетта» онлайн - страница 36

Генерал-капитан даже не взглянул в их сторону. Он не убрал и палец со своего пролива, только повернулся на другой бок во сне, и коки со своими поварежками с разбегу пролетели вперед, через борт, в бездну.

Так был раскрыт заговор, и Генерал-капитан огласил приговор — повесить коков на релинге над волнами, повесить за уши, и пусть висят, пока вдали не покажется земля и не смолкнет угрюмый ропот маловеров.

Флаги расцвечивания

Последний наказ Географа

Стюард уверил меня, что Географ в то утро навсегда покинул борт корабля, — мол, он, Стюард, тащил его чемоданы и потом махал рукой, пока автомобиль портового агента не скрылся за контейнерами, но за завтраком в кают-компании у меня в ушах снова зазвучал перечень знаменательных этапов жизненного пути Черчилля: «Октябрь — Первый лорд Адмиралтейства, июль — министр вооружений, январь — военный министр и министр авиации, февраль — колониальный министр, ноябрь — лорд-канцлер».

Поднимаясь наверх, я заметила, что дверь казначейской каюты открыта. На стене шляпа, на столе рядом с пустыми стаканами для воды — сверток. Сев, я долго вертела его на свету, прежде чем открыть, хотя отлично знала, в нем письма Черчилля и карта моего путешествия, нарисованная на пергаментной бумаге, в какую заворачивают бутерброды. Географические названия было невозможно разобрать, зато внизу Гёограф написал убористым резким почерком свое имя, а дальше шел короткий и четкий приказ: «Председательствовать за столом поручаю Вам!»

Незадолго перед обедом его голос умолк, но, едва переступив порог кают-компании, я увидела — о чудо! — сияющее лицо Жестянщика, который, расставшись со своими подружками, догнал нас на первом же подходящем самолете. Он сидел на своем старом месте, под часами, на нем была все та же мятая рубаха с островами; отсутствием аппетита он по-прежнему не страдал. О своей прогулке на острова Блаженных Жестянщик не проронил ни слова.

Я села на место Географа и впервые за много недель своими глазами увидела море, горизонт и следы, которые оставил на стекле расплющенный нос жены Хапполати. Теперь я не чувствовала на своей спине взгляд Капитана и смотрела ему в лицо, когда Садовод сморкался, не пользуясь ни платком, ни хотя бы салфеткой.

Отныне я здесь определяю правила и темы общей беседы. Я сообщаю о последних новостях — Жестянщик вернулся, дождь все еще не прекратился, Капитан решил нас покинуть.

— Да как он смеет! — крикнул Садовод, который все еще пребывает в заблуждении о том, что капитан покидает свой корабль последним. Садовод не знает, с какой радостью все остальные члены команды последовали бы примеру Капитана, потому что в море счет идет не на часы и дни, а на месяцы и годы, потому что ржавчина, от которой не защищает матросская роба, разъедает тело, неудержимо подбираясь все выше, к голове, и еще потому что команду, которая придет сюда после них, купят еще дешевле.