Читать «История двух беглецов» онлайн - страница 20
С. Е. Полетаев
Когда Данька выскочил во двор, человек в кожаной куртке сидел на корточках перед Барбосом и застёгивал на нём ошейник. Затем он, приподняв пса за сворку, нежно прижал его к своей кожаной груди и, что-то доверительно нашёптывая, понёс за угол дома…
Не чуя ног под собой, Данька бежал в школу, раскаянно думая о Сашке, которого бог знает в чём уже стал обвинять. Диоген был ему сейчас необыкновенно симпатичен. «Ах ты пончик! Ах ты хрюшка, слоёный пирожок!» – шептал Данька, перебирая Сашкины прозвища, которые без конца менялись, поскольку дразнили его как кому вздумается, – главное, чтобы это была какая-то вкусная еда. Данька так и видел его сейчас перед собой – торчащие в стороны квадратные уши, поблёскивающие хитрые глазки, вечно озабоченный низенький лоб с одной толстой, как сосиска, морщиной, часто набухавшей от умственного напряжения.
Ах он славный, толстый обжора! Но за что больше всего Данька ценил и любил Диогена, так это за его необыкновенную чувствительность к гипнозу. Собственно, на нём Данька впервые убедился, что он гипнотизёр.
Так и быть, Данька назначит его своим помощником, когда они уйдут в кругосветное плавание. Ко дню рождения он подарит ему боцманскую дудку на цепочке и часы. Данька уже видел Диогена на мостике с подзорной трубой. И вот они стоят в рубке, положив руки друг другу на плечи, и, глядя на бушующие волны, хором кричат бессмертные слова из поэмы «Мцыри». Данька знал всю поэму наизусть, особенно любил сцену боя, когда барс бросается на Мцыри. Данька мог декламировать «Мцыри», начиная с любой строки…
… Данька отворил дверь класса и уже открыл бы ло рот, чтобы вступить в объяснение, почему он опоздал, но Клара Львовна молча указала на место. Данька на цыпочках прошёл к своей парте, уселся, засунул портфель, оглянулся налево – и не обнаружил возле себя Сашки. Всё было на месте – портфель, пенал, учебник по литературе, промасленные бумажки от бутербродов, а приятеля не было…
Всё, однако, объяснилось просто. Сашка стоял у доски и двигал толстой морщиной на лбу. Он молчал. И молчал весь класс. И молчала Клара Львовна. Вот почему она без слов впустила Даньку: чтобы не нарушать великую тишину. Ибо в этой тишине в муках рождались воспоминания о строчках из «Мцыри», которые надо было выучить наизусть. Ах, вот почему вдруг вспомнилась Даньке поэма!
У Клары Львовны была завидная выдержка. Она молчала и ждала. Эта выдержка передалась всему классу. Все тоже молчали и ждали. И вспоминали про себя стихи из «Мцыри». Даже те, кто не выучил, всё же представляли себе картины, изображённые в поэме «Мцыри». Потому что иногда вдруг поднимался ропот и бормотание. Всем не сиделось от нетерпения показать, что и они что-то знают. Но Клара Львовна бровью пресекала шум. Она готова была молчать и ждать хоть весь урок.