Читать «Бестия» онлайн - страница 224

Он вспомнил вдруг слова леди Макбет. За четыреста лет никто не сказал ничего лучше, ничего, психо логически более прочувствованного. Кто мог подумать, что в людях столько крови?

— Она не слишком солгала мне. Да и зачем? Ее страдания были истинными. Да это и понятно — речь ведь о человеке, которому полностью доверяешь, твоем возлюбленном, твоем сподвижнике, о котором известно все: как он поступит и какова в этом твоя роль. А потом все идет прахом: он стреляет в тебя. Он оказывается совершенно другим человеком. И ты узнаешь это — в ту самую секунду, перед выстрелом, читаешь вдруг в его глазах не любовь, а ненависть, и понимаешь, что тебя все время обманывали. Конечно, Дэйзи была глубоко несчастна — не удивительны все эти постоянные мысли о смерти, вопросы о том, что с нею будет. Так продолжалось до той самой ночи, когда она осталась в доме с одной Карен и когда он вернулся. О Карен он не подозревал и вернулся при первой же возможности — сказать ей, что любит, что ему пришлось ранить ее, дабы придать правдоподобность событиям, отвести от нее подозрения. Таков был его план с самого начала, и он знал, что план этот сработает: он ведь первоклассный стрелок, из тех, кто не промахивается. Он выстрелил в плечо — наименее рискованный выстрел. Но он не мог предупредить ее, правда? Не мог ничего объяснить ей. И точно, не мог же он сказать: «Я выстрелю и в тебя, дорогая, но ты мне все-таки верь». Ему пришлось рискнуть, не так ли? Ради имения, ради денег, ради гонораров — ради того, чтобы все принадлежало им и больше никому. Он не мог позвонить ей — боялся. Но как только она осталась одна, он при первой же возможности пришел в дом, чтобы повидаться с ней. Его услышала Карен, а увидела Дэйзи. Он был без маски, это все ее выдумки. Но Дэйзи, увидев его, тут же вспомнила о предательстве. Вспомнила, как он стрелял в нее, и решила: он вернулся, чтобы убить ее.

— И все же стрелять в нее — черт, это ж какой риск, — возразил Берден. — А если б она обозлилась против него и обо всем рассказала нам?

— Она слишком глубоко увязла сама, на что он и рассчитывал. Дать нам подсказку, назвать его, добиться ареста — чтобы он потом рассказал о ее роли в преступлении? К тому же он считал, что она слишком влюблена, чтобы выдать его. И оказался прав, верно?

Через день после той ночи он вернулся снова; теперь уже она и вправду была одна. Он объяснил, почему выстрелил в нее, сказал, что любит, ну и, понятно, она тут же его простила. В конце концов, кроме него, у нее никого не осталось. И тут ее как подменили: она лучилась счастьем. Такого перехода от скорби к счастью я еще не видел. Она была счастлива, к ней вернулся возлюбленный, жизнь обретала смысл. А я-то, идиот, считал, что дело в Вирсоне! Как бы не так. Она даже включила фонтан. Брызги фонтана салютовали в честь ее счастья.

Эйфория продолжалась день-другой, затем опять нахлынули воспоминания о той ночи. Алая скатерть, Дэвина, упавшая лицом в кровавое блюдо, ее легкомысленная безобидная мертвая мать, старина Харви, распростертый на лестнице, — и то, как она ползла к телефону. Понимаете, ей все представлялось иначе. Она понятия не имела, как на самом деле выглядит смерть. В каком-то смысле можно сказать, это была игра — сценарий и репетиции. А вот реальность, кровь, боль, тела убитых — об этом она не думала.