Читать «Третья мировая война. Какой она будет» онлайн - страница 67

Статья в Time — прекрасный образец журналистики: в ней проанализированы и сложные технические вопросы, и проистекающие стратегические проблемы, которые стали очевидными для большинства чиновников из правительства лишь много лет спустя. Подзаголовок гласил: «США стремятся превратить компьютеры в завтрашнее оружие массового поражения. Но так ли неуязвим наш тыл?». Этот вопрос сегодня столь же уместен, как и тогда, и, что удивительно, ситуация мало изменилась. «Соединенные Штаты рискуют проиграть информационную гонку вооружений потому, что они так уязвимы перед подобными атаками», — заключают авторы. «В самом деле, — продолжают они, — кибермодернизация, на которую так уповают военные в ущерб традиционным вооружениям, может расколоть американскую оборону». Итак, к середине 1990-х журналисты видели, что Пентагон и разведывательные службы приветствуют возможность создания кибероружия, но не понимают, что это палка о двух концах, один из которых может быть направлен против нас самих.

Шагом марш… в болото

Тимоти Маквей и Терри Николс в 1995 году разбудили многих. Их безжалостное нападение на детский сад в Оклахома-сити, во время которого было убиты дети и сотрудники учреждения, никого не оставило равнодушным. Билл Клинтон произнес на месте трагедии речь. Когда он вернулся в Белый дом, я встретился с ним, так же как и другие представители аппарата Белого дома. Он мыслил концептуально, это ему было свойственно. Общество менялось. Несколько человек могут обладать значительной деструктивной силой. Взрывы происходят и в США, а не только на Среднем Востоке. Что, если бомба взорвется на фондовой бирже, или в Капитолии, или в каком-нибудь здании, о важности которого мы даже не задумываемся? Мы долго становились все более развитой в технологическом плане страной, но в некоторых отношениях это делало нас слабее. В ответ на призыв генерального прокурора Жанет Рено Клинтон назначил комиссию для выявления наиболее уязвимых из важнейших сооружений страны. Такие здания бюрократы тут же окрестили критической инфраструктурой, и это название продолжает существовать и запутывать нас по сей день. Новый комитет нарекли Президентской комиссией по защите критических инфраструктур (PCCIP). Неудивительно, что многие называют ее «болотной» комиссией — по имени председателя, генерала ВВС в отставке Роберта Марша (Марши — затопляемые низменности морских побережий. — Примеч. ред.). «Болотная» комиссия была серьезным предприятием, с большой экспертной группой и профессиональным штатом. Они проводили встречи по всей стране, беседовали со специалистами из самых разных областей промышленности, университетов, правительственных организаций. То, к чему они пришли 1997 году, не оправдало наших ожиданий. Вместо того чтобы заниматься такими правоцентристами, как Маквей и Николс, или террористами «Аль-Каиды», которые атаковали в 1993 году Всемирный торговый центр, Марш стал бить тревогу по поводу Интернета. Отметив, что Интернет на тот момент был новым трендом, комиссия Марша подчеркивала, что сеть связывает важнейшие системы — железнодорожную, банковскую, электроэнергетическую, производственную, но при этом совершенно ненадежна. Проникнув через Интернет, любой хакер может отключить или повредить критическую инфраструктуру. Приветствуя перспективу создания в стране наступательных подразделений, занимающихся информационной войной, Марш призывал направить существенные усилия на защиту страны. Важнейшей проблемой он назвал частный сектор, который владел большей частью критической инфраструктуры. Эти люди с осторожностью относились к государственному регулированию своей деятельности в целях обеспечения кибербезопасности. Марш и не стал это предлагать, а призвал к «партнерству государственного и частного секторов», к обмену информацией и к проведению исследований, направленных на разработку более безопасных схем.