Читать «Григорьев» онлайн - страница 6

УЧЕБА В АКАДЕМИИ

Учиться на первых порах было нелегко. В академию поступали не только вчерашние выпускники средних учебных заведений, но и те, кто уже прошел суровую армейскую школу. На одном курсе с Григорьевым учился сын И. В. Сталина — старший лейтенант Яков Джугашвили. Он был старше многих на 8–9 лет, что не помешало ему впоследствии наладить теплые и дружеские отношения с сослуживцами. Яков был в высшей степени порядочным человеком, никогда не подчеркивал своего превосходства, не кичился родством, не требовал к себе снисхождения или поблажек. К концу учебы, несмотря на разницу в возрасте, они крепко подружились — Яков Джугашвили, Михаил Григорьев и Лев Благоразумов.

Шло время. М. Г. Григорьев трудился очень упорно, целеустремленно и быстро сравнялся в учебе со всеми курсантами. На втором курсе вчерашним школьникам присвоили воинское звание лейтенант и учебу они продолжали офицерами.

Из аттестации на слушателя 2-го курса командного факультета артиллерийской академии лейтенанта Григорьева Михаила Григорьевича:

«Дисциплинирован, выдержан, вдумчив и серьезен, добросовестно относится к своим обязанностям. Силой воли обладает, общителен, хороший товарищ. Способный. Учебная успеваемость хорошая, по сравнению с прошлым годом заметно повысилась. Зимнюю артиллерийскую стрельбу провел хорошо. Итоги лагерной учебы: артиллерийско-стрелковая подготовка — «отлично», тактическая подготовка — «хорошо», практические работы по топографии — «хорошо».

Начальник курса майор Иванов.»

4-й курс:

«Общее и политическое развитие хорошее… Дисциплинирован, выдержан, серьезен. К своим обязанностям относится добросовестно.

Волевой, общительный командир, хороший товарищ.

В период стажировки показал себя как отличный командир батареи.

Физически развит хорошо. Строевая подготовка отличная.

Старшина группы капитан Иванов.»

Казалось, курсанты за дружбой и учебой не замечали, что происходило в политической жизни страны. Но жизнь властно и сокрушающе вторгалась сквозь стены казарм, оставляя в душах молодых людей незаживающие раны.

Вот только некоторые события, коснувшиеся академии: «…за первое полугодие 1937 г. исключено из ВКП(б) пять троцкистов и зиновьевцев, один враг народа, один — потеря классовой бдительности, один — скрытие социального происхождения». В 1937 году по политико-моральным причинам всего было уволено из армии 65 представителей академии, 44 из которых были арестованы органами НКВД; в 1938 году по статье 44 пункт «в» уволено еще около 20 преподавателей.

В те годы чуть ли не ежемесячно собирались общие собрания профессорско-преподавательского состава офицеров и слушателей, на каждом из которых прибывший военачальник обличал руководство академии «во всех смертных грехах».

Не были оставлены в стороне и слушатели академии. Практиковались вызовы их на заседания так называемой «тройки», где от офицеров требовали коротких и точных ответов на различные провокационные вопросы. По результатам поведения испытуемых принимались соответствующие решения. На одно из таких заседаний попал и Григорьев. Ему было предъявлено обвинение в том, что у него дома хранится пистолет. Михаил Григорьевич вспоминал, что ему понадобилось большое самообладание, чтобы выдержать давление «тройки».