Читать «Народ лагерей» онлайн - страница 48

Их связывает круговая порука. Ведь надо быть дураком, чтобы вообразить, будто бы повар лоснится от жира, портной одет с иголочки, а заведующий баней чище всех остальных. В действительности же портной, естественно, толстяк, и повар моется в бане каждый день, и банщики разодеты по последней моде. Неудивительно, что наш дядюшка Лаци Чонтош, получив наконец желанное место при больничной кухне, отписал домой: «За меня не беспокойтесь. Я работаю на кухне, а здесь это все равно, что дома быть парламентским депутатом».

Как к буксиру баржи, так и к влиятельным людям неизбежно пристраиваются торгаши. Правда, в лагере их немного, зато у них есть почти все. Не забуду немецкого майора, который расхаживал в специально «оборудованной» шинели — широченной и длинной, с целым складом товаров, размещенных в подкладке. Глубокие карманы, мешки, крючки, вешалки, веревочки, даже котелки скрывались в недрах этой удивительной шинели. Какого только добра там не было: одеколон, масло, ягодный сироп, галстуки, штаны, обувные шнурки, витамины, сигареты, ножницы, щетки, рубашки… Сзади, привязанные к поясу, болтались шапки и пара немецких офицерских сапог, натянутых на колодки. «Лотошник» начинал свой обход с утра, заглядывал в мастерские, и стоило повару обронить: «Мне бы шелковый шарф, желательно желтого цвета», — как он тотчас с готовностью расстегивал шинель: «Пожалуйста, натуральный шелк. То, что надо…»

Эти люди — истинные аристократы. Держатся подчас свысока, всегда шикарно одеты, сытые и довольные. А за пределами лагеря, в местах работы, образовался слой бригадиров. Основой их авторитета служит не ранг, а качество работы возглавляемой ими бригады, а значит, и их собственной работы. Имущественных благ у них меньше, зато моральный авторитет выше. Бригадир в лагере — наипервейший рабочий аристократ.

А вокруг — везде и всюду, в бревенчатых избах и в земляных бараках, в бункерах, на дорогах и в мастерских, на заводах или в полях, в лесах или в шахтах — тысячи, десятки тысяч людей. Обычных, рядовых заключенных, мадьяризированное общеупотребительное название которых — «пленни». У пленного нет ничего: ни адреса, ни ранга, ни влиятельного поста. И ест он не на кухне, а получает свою баланду в углу барака, с сотнями таких же, как он сам.

* * *

Набросанная несколькими штрихами схема эта призвана отразить общественную структуру лагеря. Но это всего лишь скелет, мертвая конструкция, далекая от реальности. В действительности же скелет покрыт живыми тканями, мышцами, нервными волокнами. Живые организмы разрастаются, обызвествляются, возрождаются. Уходят поколения, уступая место новым, и в борьбе за жизнь меняются, формируются не только цвет кожи и черты лица, но и скелет.