Читать «Рожденная для славы» онлайн - страница 339

Бунт Эссекса был в два счета подавлен. Сначала мои солдаты ранили и захватили Кристофера Бланта, а вскоре в Тауэре оказались Эссекс, Саутгемптон и остальные мятежники.

* * *

Приговор мог быть только один: виновен. Виновен в государственной измене, ибо организовал заговор против короны, поднял мятеж против законной государыни, замыслил свергнуть ее и даже умертвить. Состав преступления налицо. И Эссекс, и Блант, и Саутгемптон получили обвинительный вердикт. Вновь мне предстояло ставить подпись под смертными приговорами.

Кристофера Бланта помиловать я не могла, но Саутгемптону заменила казнь пожизненным заключением, ибо рассудила, что в заговор его вовлек Эссекс.

Многие, я знаю, не верили, что я отправлю своего любимчика на эшафот. У людей в памяти сохранились воспоминания о том, как долго я не решалась осудить на смерть свою злейшую врагиню Марию Стюарт. Придворные знали, как не люблю я наказывать смертью тех, к кому благоволила. Сколько раз Лестер выходил сухим из воды после тяжких прегрешений!

Это верно, что я всегда храню верность своим привязанностям, но разве мало я прощала?

Холодным февральским днем Эссекс вышел из Тауэра, чтобы подняться на эшафот.

Рассказывали, что он был необычайно хорош в черной шляпе и черном бархатном плаще, накинутом прямо на атласную рубаху. По ступенькам Роберт взошел смело и спокойно, хотя ранее, после вынесения приговора, держался куда менее достойно — бесновался, кричал, обвинял всех вокруг, даже собственную сестру, якобы втянувшую его в интриги, а особенно нападал на сэра Фрэнсиса Бэкона, бывшего друга, выступавшего на процессе обвинителем.

— Господи, сжалься надо мной, ибо нет несчастнее существа на всей земле, — молился Эссекс, стоя подле плахи.

Он снял шляпу и обратился к народу с такими словами:

— Милорды и вы, братья-христиане, будьте свидетелями справедливой кары, коей я подвергнут. Клянусь именем Божьим, что я — худший из грешников. Грехов на мне больше, чем волос на голове. Всю свою молодость провел я, отдаваясь гордыне, блуду, всяческой нечистоте, суесловию и прочим преступлениям… Да простит Господь наш Иисус всем грешникам, а в особенности мне, злейшему из них… Да дарует Господь долгое и славное царствование ее величеству. Благослови, Боже, и королеву, и ее министров, и дворец, и слуг церкви. Прошу всех вас отнестись ко мне со снисхождением, ибо в деяниях своих никогда не помышлял я поднять руку на священную особу ее величества. Но свидетельствую, что суд надо мной был честным и справедливым. Пусть простит меня мир, как я от всей души прощаю его…

Он отстегнул кружевные манжеты и сбросил плащ. Тогда к нему приблизился палач, чтобы, следуя обычаю, попросить у осужденного прощения.

— Охотно прощаю тебя, — ответил Эссекс. — Ведь ты — орудие правосудия.

Затем он скинул и рубаху, оставшись в алом жилете. Последняя молитва графа была о даровании ему смирения и терпения. Ах, если бы он молил Бога об этом раньше! Тогда его жизнь не завершилась бы столь прискорбно.