Читать «Рожденная для славы» онлайн - страница 240

Но нельзя забывать и о тех, кому новая вера пришлась не по нраву. Католики хотели посадить на трон католическую королеву. Для этого сначала нужно было избавиться от меня, отсюда и возникали заговоры. Заговорщиков поддерживал папа римский — и деньгами, и моралью. Испанцы внимательно следили за происходящим в стране, готовые в любой момент прийти на помощь злоумышленникам, плели свои интриги и французы. К счастью, благодаря сватовству герцога Анжуйского, эту опасность на время удалось нейтрализовать.

Для государства было жизненно важно, чтобы сватовство продолжалось как можно дольше. Я не знала, сколько времени мне удастся продержаться, но тем временем глаз не спускала с католиков.

Я издала новый закон, запрещающий католическую мессу. Всякий, уличенный в присутствии на мессе, будет оштрафован на двести марок и приговорен к тюремному заключению на один год. Те же, кто станет отвращать моих подданных от государственной религии (этот указ в первую очередь касался священников), повинны в измене.

Я знала, что по всей стране католики собираются на тайные молитвенные сборища. Священники проводили подпольные обедни. Во многих старых домах чуланчики и подвалы использовались в качестве укрытия для католических пастырей, и когда появлялись солдаты, священники моментально как сквозь землю проваливались. Однако я не могла поверить, что католики собираются лишь для того, чтобы молиться. Антикатолические эдикты были вынужденным шагом. Я всегда считала, что всякий человек может веровать так, как подсказывает ему совесть. Но давать волю английским католикам не следовало. Пусть знают: если кто-нибудь осмелится нарушить закон, его ждет суд и кара.

Именно в это время состоялся процесс Эдмунда Кэмпиона.

Как часто в последующие годы я раскаивалась в содеянном! Если бы только люди, подобные Кэмпиону, не лезли в политику, а продолжали заниматься науками, к чему имели несомненное призвание! Соблюдали бы законы страны, в которой живут, а дорогие их сердцу религиозные обряды отправляли бы втайне.

Эдмунд Кэмпион был выдающимся ученым, мне он запомнился еще со времени поездки в Оксфорд. Тогда он произнес блестящую речь на латыни, я приказала, чтобы оратора привели ко мне, и во время аудиенции он держался самым лучшим образом, проявив изящество и обаяние. Затем Кэмпион отправился в Ирландию и написал там книгу об этой стране. Но именно ирландцы обратили его в католицизм, и с тех пор религия стала главным делом его жизни. Кэмпион вступил в орден иезуитов, взял на себя миссию проповедника, считая главным долгом своей жизни обращать людей в «истинную веру».

Будучи человеком известным, заслуженным, он представлял наибольшую опасность, и агенты Уолсингэма охотились за ним повсюду.

В конце концов Кэмпиона арестовали в доме одного дворянина и поместили вместе с еще двумя миссионерами в Тауэр.

Уолсингэм утверждал, что по всей стране зреют заговоры, цель которых — умертвить меня и посадить на трон Марию Стюарт. С точки зрения начальника моей секретной службы, каждый католический священник был изменником. Я знала, что это не так, многие из пастырей политикой не интересовались, но каждый из них при определенном стечении обстоятельств мог превратиться во вражеского агента.