Читать «Здравствуй, сосед!» онлайн - страница 21

Учить «аз, буки» — дело долгое. Надо посмотреть на букву, вырезанную на доске, потом перевернуть доску вверх той стороной, которая залита воском. Проведёшь остриём писала, и на доске проляжет чёткая черта. А если что не так получится, заровняй воск другим концом писала и пиши снова.

У Вишены самая простая дощечка. А бывают и получше, как, например, у Бориса. Борискина доска скреплена из двух половинок продетыми в дырочки тесёмками. Раскроешь такую дощечку: на одной половине — «аз, буки», а другая залита воском. Когда пишешь, не надо каждый раз переворачивать дощечку, чтобы взглянуть на букву, — все «аз, буки» и так перед глазами. Но Вишена и на своей дощечке неплохо научился писать. Буквы у него получаются ровные, красивые — не хуже тех, что вырезаны на дощечке.

Но сегодня Вишене не пришлось писать на дощечке. Отец Илларион взял лежавшие стопкой листки берёсты и первый листок протянул Вишене. На берёсте писать трудно. Хорошо, если правильно процарапаешь писалом букву. А если ошибся, сколько ни заглаживай, всё равно видно. А на телятине писать и вовсе трудно. Телятина не берёста — она дорогая. Делают её из кожи молодых телят или ягнят. Кожи очищают, отбеливают, потом натягивают на деревянные рамы и долго выскабливают. Потом сушат и опять чистят и трут, пока не получатся тонкие гладкие листки. Отец говорит, что легче сшить сапоги, чем выделать телятину. Учитель называет эти листки греческим словом «пергамент», потому что сначала стали их делать в городе Пергаме, а потом и в других городах научились — и у греков, и на Руси. Пишут на пергаменте чернилами. Ошибёшься — всё пропало. Но ничего, Вишена потом и на пергаменте выучится писать. А пока надо постараться без ошибок написать на берёсте.

На листке рукой учителя было написано: «Не держи на душе зла». Ладно, Вишена не будет больше злиться на Василька. Только пусть Василёк не жульничает. Вишена достал из чехольчика писало и стал срисовывать буквы, стараясь выводить их так же красиво, как было у отца Иллариона. Он уже почти закончил работу, когда его толкнул Василёк и потихоньку, чтобы не увидел учитель, показал Вишене свою берёсту. На ней тоже была такая же надпись, как и у Вишены. А под надписью… под надписью было нарисовано чудище. Рогатое, хвостатое — пострашней того змия, которого пронзил копьём смелый юноша Фёдор. Да ещё написано: «Се Вишена».

Вишена посмотрел на чудище и на своём листке стал быстро — уже безо всякого старания — процарапывать буквы, бормоча про себя: «Ша», «и» будет «ши». Только что писать после буквы «ша», — призадумался он, — палочку с точкой наверху, как пишется простое «i» или «ижицу», похожую на два столбика с перекладиной наискосок?» В другое время он бы непременно спросил учителя, но ведь не спросишь отца Иллариона, как правильно написать: «Шишел, вышел, вон пошёл!» Впрочем, ведь и Василёк тоже не знает, как надо, так что неважно — правильно напишет Вишена или с ошибкой. Но Вишена не успел дописать до конца. Василёк раз — и схватил Вишенину берёсту. И пошло: вырывают листок друг у дружки, толкаются, ну точь-в-точь как Пеночкин с Андрюшей в тот раз, когда Нинель Викторовна выставила обоих из класса. Вишена, конечно, наподдал бы Васильку как следует, но тут через головы мальчишек протянулся чёрный рукав рясы, и злополучная берёста очутилась в руках учителя.