Читать «Кровавый глаз» онлайн - страница 206

Гунвальд посмотрел на меня, задержал взгляд на доспехах и кровавом глазе.

— Ты язычник, — сказал он, обнажая меч.

Остальные всадники насторожились, стукнули пятками лошадей и окружили меня со всех сторон.

— Не смейте трогать его! — крикнула Кинетрит, увидев, что воины спешились и направили на меня мечи и копья.

— Не мешайте, леди Кинетрит. У нас есть приказ убивать всех норвежцев, которых мы встретим в Уэссексе, — спокойно промолвил предводитель.

Это был молодой мужчина могучего телосложения, с бородой соломенного цвета.

— Не будь дураком, Гунвальд, — отрезала Кинетрит. — Этот человек мне помог, спас меня от скандинавов.

Гунвальд опешил от ее резкого тона, но некоторые воины усмехнулись.

— Отведи меня к моему отцу, пока еще не слишком поздно.

— Язычника нужно разоружить, — покачал головой Гунвальд и выставил ногу вперед, чтобы отразить мой выпад.

Кинетрит повернулась ко мне и кивнула. Я нехотя протянул какому-то воину меч и нож. Затем, не имея выбора, мы сели на коней, за спины уэссексцев, и поехали вниз, на берег.

У меня оборвалось сердце, когда я увидел «Лосиный фьорд», выходящий из бухты. На веслах сидели англичане. Голова дракона исчезла с носа дракара, уступив место деревянному кресту, поднимавшемуся к небу вместе с волнами.

Мы спустились по тропе на галечный берег, где пенящийся прибой просачивался между камнями, и спешились. Флоки Черного нигде не было видно. На мгновение у меня мелькнула мысль о том, не заключил ли он сделку с Эльдредом. Вдруг норвежец находится сейчас на носу «Лосиного фьорда», глядит в море, а его сундук набит серебром?

Гунвальд сложил ладони рупором и окликнул тех, кто находился на судне. «Змей», любимый корабль Сигурда, одиноко стоял на якоре, связанный оковами в земле врагов, и провожал своего товарища, выходящего в море. Гунвальд снова крикнул. Даже на таком расстоянии я узнал олдермена Эльдреда. Тот вышел на корму, ухватился за борт и посмотрел в сторону берега. Рядом с ним маячила устрашающая туша Маугера. Если Эльдред разобрал слова Гунвальда, принесенные ветром, и узнал свою дочь, то он никак этого не показал. Олдермен неподвижно стоял на корме «Лосиного фьорда», взлетающей вверх и ныряющей вниз.

— Бесполезно, — покачал головой Гунвальд. — Они не услышат нас, а мы — их.

— А слышать и не обязательно, — заметил какой-то из воинов. — Посмотри на Маугера.

Эльдред ушел, затерялся среди гребцов, но Маугер стоял на изящной выгнутой корме. Мне сперва никак не удавалось разобрать, какой знак он подавал, повторяя его снова и снова, но затем все стало ясно. Одной рукой великан показывал на нас. В другой он что-то сжимал. Это был нож. Маугер проводил лезвием себе по горлу.

Глава двадцать первая

— Норвежского пса убить, а девчонку не трогать, — решительно произнес Гунвальд и поднял руку, не позволяя никому говорить. — Тут все ясно.

Уэссексцы стояли на соленом болоте, заросшем травой, за линией высокого прилива, среди шатров, крытых воловьими шкурами, и спорили о том, как понимать приказ Маугера. Мы с Кинетрит, связанные по рукам и ногам, сидели спина к спине на гальке, сквозь которую пробивались редкие кустики чахлой травы. Я проклинал себя за то, что добровольно отдал меч. С безоружным человеком уэссексцы справились без труда, хотя один из них и ощупывал разбитую губу.