Читать «Рождественская история» онлайн - страница 66
Лора Брантуэйт
Она без удовольствия глотала нежнейший бекон и ароматный кофе и думала о том, как еще долго ждать Нового года и под каким предлогом можно устроить себе и Дитриху срочный отъезд.
После завтрака мужчины отправились в кабинет играть в скраббл, и Патриция, пользуясь отсутствием Дитриха в комнате, хотела немного побыть одна и разобраться в себе. Но Аманда не могла ей этого позволить. Ей же нужно было поболтать с доченькой!
— Милая, да он у тебя просто золото!
— Да, мама. — Патриция заставила себя беззаботно улыбнуться. Идеальной беззаботности не получилось.
— Ты не заболела?
— Нет, я не совсем поправилась.
— Может быть, позовем Эрика?
— Нет! — На лице Патриции отразился неподдельный ужас. — Я выпью еще аспирина и витамин С. Все будет хорошо.
— Да не волнуйся ты так… Он, конечно, ревнует, это всем видно, но, по-моему, как врач мог бы дать дельный совет.
— Мама, он не терапевт! И что за разговоры про ревность…
Аманда вроде бы даже смутилась.
— Ну… к Дитриху. Но, может быть, после вчерашнего отношения у них станут получше.
Патрицию пробрал истерический смех.
— Золотко, может быть, тебе нужны витамины от стресса? — осторожно спросила Аманда. — Или какая-нибудь легкая микстурка?
— Нет, мам, мне не поможет! — Патриция с трудом успокоилась. — Знаешь, я переволновалась за Дитриха, — добавила она как можно более серьезным тоном.
— Да, понимаю. Когда твой отец тоже приходил в синяках — знаешь, в далекой юности, я…
Патриция знала, что, когда мама начинает предаваться воспоминаниям, ее нельзя перебивать, чтобы не показаться грубой, но можно немного расслабиться, потому что тогда она забывала о проблемах собеседника.
Оставшиеся до Нового года дни прошли для Патриции тягостно, но с пользой. Она надышалась свежим воздухом, насмотрелась на горящий в камине огонь, накаталась на лыжах и почувствовала, что ее загнанное городским темпом жизни тело начинает восстанавливаться. Кожа посвежела, на щеках появился румянец, она даже позволила волосам отдохнуть от бесконечных укладок. И это все действительно пошло ей на пользу. Она выглядела уже не измученной, но волевой стервой — а здоровой красивой женщиной. И только усталое выражение в глазах, которое иногда проскальзывало, могло испортить впечатление.
Но в остальном она держалась молодцом. Она не разговаривала с Дитрихом, когда они оставались наедине, и это было самое малое из того, что ей хотелось ввести в их «отношения». Поначалу он пытался как-то загладить свою вину, даже съездил за цветами, но стена, которую возвела вокруг себя Патриция, оставалась непробиваемой.
Зато ее вполне хватало на то, чтобы целоваться и обниматься с ним в присутствии других. И даже Эрика. Один только раз, назвав Дитриха «любимый», она заметила на губах Эрика легкую ироническую усмешку, но он в тот момент не смотрел на них, так что его мимическая реакция могла относиться к чему угодно. Так утешала себя Патриция.
За последние дни каникул они с Эриком в общей сложности не перебросились и двумя дюжинами слов (включая обязательные по этикету приветствия). Это было унизительно, и Патриция не могла избавиться от ощущения, что он ее наказывает.