Читать «На новой земле» онлайн - страница 16
Джумпа Лахири
— Да, летом солнце заходит только после девяти вечера, — сказала она. — Ох, извини,
— Да это не важно. На, попробуй. — Отец положил кусочек обжаренного в тесте баклажана на тарелку Акаша.
Последние несколько месяцев Акаш вдруг категорически отказался от любой индийской пищи и кроме макарон с сыром да хлопьев ничего на ужин не ел. Отец потыкал пальцем в тарелку Акаша.
— А чем это ты его кормишь? Это же все ненатуральные продукты, там сплошная химия. — Когда Акаш был поменьше, Рума по совету матери попыталась приучить его к традиционной индийской кухне, специально готовила тушеного цыпленка с овощами и специями. Теперь же Акаш больше всего любил замороженные полуфабрикаты.
— Я не люблю это. Фу, гадость! — с чувством произнес Акаш, хмурясь на тарелку отца.
— Акаш, нельзя говорить такие вещи! — строго произнесла Рума.
Несмотря на все ее усилия, сын рос типичным американским ребенком, вроде тех, от которых ее мать когда-то приходила в ужас: бледных, капризных, вечно сопливых детей с аллергией на все на свете. А вот когда Акаш был совсем маленьким, он с удовольствием ел бабушкины кушанья.
— Ты помнишь, как тебе нравилось то, что готовила дида? — спросила Рума. — Она жарила самые вкусные на свете
— Я не помню дида, — сказал Акаш, отворачиваясь от нее. Он даже потряс головой, как бы отрицая сам факт существования своей бабушки. — Я не помню это. Она умерла.
Рума читала Акашу на ночь сказку, когда отец тихонько постучал в дверь спальни. Сквозь дверной проем он протянул ей телефонную трубку. Отец как-то неловко прижимал к груди правую руку, и Рума увидела, что она вся в мыльной пене.
— Адам тебе звонит.
— Баба, зачем ты? Я бы сама помыла посуду. Иди спать.
— Ничего, там была всего пара тарелок. — Отец по собственной инициативе взял на себя обязанности по мытью посуды — он говорил, что после еды ему обязательно надо постоять минут пятнадцать, чтобы пища лучше улеглась в желудке. Отец мыл посуду особым способом: он экономил воду и поэтому всегда выключал кран, пока намыливал тарелки и чашки. До тех пор пока все тарелки не были хорошенько намылены, единственным звуком на кухне был методичное шуршание щетки по фаянсу.
Рума забрала у отца мыльную трубку.
— Рум! — так звал ее муж. — Милая, как ты?
Она представила себе Адама в гостиничном номере в Калгари, наверняка скинул ботинки, развязал галстук и сел в кресло, задрав ноги на журнальный столик. В тридцать девять лет ее муж все еще сохранял озорное мальчишеское обаяние. У него были густые вьющиеся каштановые волосы, которые унаследовал Акаш, тренированное тело марафонца и высокие скулы, которым Рума втайне завидовала. Если бы не голос, что с годами стал на октаву ниже, и не очки, которые Адам начал носить с недавних пор, его можно было бы легко принять за атлетически сложенного, добродушно-веселого выпускника колледжа, каким он был пятнадцать лет назад.
— Папа приехал.
— Да, мы с ним поздоровались.