Читать «На новой земле» онлайн - страница 11

Отец взглянул на суперсовременную плиту с блестящей варочной поверхностью и крупными красными ручками, а потом, не спрашивая, начал открывать дверцы шкафов.

— Что ты ищешь?

— У тебя есть чайник?

— Баба, я сейчас сама заварю чай.

— Да нет, надо полить твои дельфиниумы, боюсь, до завтра они не доживут.

Он забрал из ее рук чайник и набрал воды из-под крана. Затем он осторожно понес чайник к двери, ступая до смешного крошечными шажками, и Рума вдруг увидела, что, несмотря на ясный взгляд и чистую кожу, ее отец — уже совсем старый человек. Она встала у окна, глядя, как он льет воду под корни цветов, наклонившись вперед и высоко подняв нахмуренные брови. Вода ударяла о сухую землю сильной, ровной струей, и этот звук почему-то привел Руму в смущение — как будто отец мочился в ее присутствии. Даже после того, как вся вода вылилась, отец еще какое-то время стоял над дельфиниумом, выжимая из чайника последние капли. Акаш побежал за дедом наружу и теперь остановился немного поодаль, приоткрыв рот и с любопытством глядя на старика.

Акаш совсем не помнил свою бабушку. Она умерла, когда ему еще не исполнилось двух лет, и теперь, если Рума показывала Акашу фотографии бабушки в семейном альбоме, тот неизменно комментировал их так: «Она умерла», причем в голосе его звучало уважение, как будто он гордился дерзким и неожиданным поступком бабушки. Он не помнил, конечно, как мать Румы перебралась к ним на несколько недель после его рождения, как она баюкала его по утрам, давая дочери возможность подольше поспать. Она никогда не оставляла Акаша в колыбели, так и держала на руках, иногда по нескольку часов кряду. Помимо воспоминаний, от мамы остались лишь крошечные свитера, которые она когда-то связала своему первому внуку и которые теперь должны перейти по наследству следующему. Рума не взяла почти ничего из вещей матери, кроме ее украшений и любимых книг да еще недовязанной кофты с белыми звездами, которая до сих пор висела на спицах. Из двухсот восемнадцати сари она сохранила лишь три, убрала их в вышитый и надушенный мешок и засунула далеко в шкаф. Остальные сари разобрали подруги матери. На всю жизнь она запомнила, как мама переживала, что после ее смерти некому будет носить ее прекрасные сари — Рума предпочитала европейскую одежду и почти всегда ходила в брюках.