Читать «Озноб» онлайн - страница 2

Какая-то странность в том, что она говорит, но я не могу врубиться какая. Пожимаю плечами, а почтальонша подступает ко мне, протягивая бумажки.

— Я не должен возвращать это обратно! Не положено, меня не пустят! — и тычет бумажки в мою слабую грудь. — Распишетесь? Нет! — Чуть приседает и оглядывается в испуге, словно высматривая кого-то на темной лестнице. — Я сам поставлю за вас крестик. Вы согласны? Я согласен. Это отличная вещь, эта посылка, в сферитах нецах и кетер острога нет, противостояния кольца возникает в обнаженном искусстве ню, но последствия этологии в два приема дня нагнетание огня неопределенности…

Короткое затемнение — и прихожу в себя, сидя в коридоре под закрытой дверью, обхватив голову руками. Холодно, как холодно! Всю жизнь я мерзну, всю жизнь меня сопровождает озноб.

Полно, да была ли почтальонша? До меня только сейчас дошло, что говорила она о себе в мужском роде. Надо прилечь и забыться, но стоит только закрыть глаза, сразу голые соседки мерещатся… Так может, никакой дикой почтальонши — привиделось? А как проверить?

Открываю глаза, и что же? Большой плоский сверток стоит, прислоненный к двери. Придется занести его в комнату.

Пока вносил, зацепил им за дверь, и кусок серой оберточной бумаги оторвался. Ой, как же мне холодно! В прихожей беру с вешалки всю одежду, какую могу взять в охапку, и, вернувшись в комнату, бросаю ее на пол рядом со свертком. На мне уже спортивные штаны, майка и шерстяная рубашка, сверху надеваю свитер. Послюнявив палец, приглаживаю оторвавшийся лоскут обертки.

На бумаге сургучный штамп и несколько чернильных. Два с латинскими буковками, а один даже с иероглифами. И пиктограмма — грустная рогатая рожица, под ней пара скрещенных косточек.

На улице снег валит. Мороз страшный. Меня опять знобить начинает, и я натягиваю поверх свитера еще жилет. Почему мне всю жизнь холодно? Чуть что — сразу начинаю мерзнуть, даже летом, идет холод откуда-то изнутри, из груди… А в доме не топят. Он на отшибе стоит, вокруг голые холмы и голые черные кроны деревьев — вполне брейгелевский пейзаж, экзистенциальный даже. Свет тут часто отключают, сбои, видите ли, у них в подаче электроэнергии.

В прихожей гаснет свет.

Я привстаю и пару раз щелкаю выключателем. Ничего. Сажусь, приложив тыльную сторону ладони ко лбу. Лоб пылает. Выуживаю из кучи одежды шапку-ушанку и нахлобучиваю на голову. И угораздило же их всех троих, одновременно, уехать… Сима была в моей жизни всегда, иногда мне кажется, что с самого рождения. Лида и Снежана появились позже. Они друг с другом хорошо знакомы. Интересно, знают ли они, что все трое со мной… Лида намекала, что если ребенок покрепче заснет… да и Снежана обещала вырваться… Ну что за мысли лезут в голову!

Звонит телефон.

Трубка валяется рядом на полу, я беру ее и подношу к уху.

— Это ты?

Тихий женский шепот сквозь помехи. Чуть не роняю трубку, потому что-в первый момент кажется — говорит давешняя почтальонша.

— Ты слышишь?

— Кто это? — спрашиваю. Опять помехи, потом шепот:

— Это Сима.

— Сима? Ты откуда?