Читать «Грот афалины» онлайн - страница 15

Хотя пальма и была наклонной, но беременной матери лезть было трудно. И все же она лезла, обдирая ноги, выше и выше. Вот уже осталась только та часть ствола, которая, выпрямившись, устремилась вверх.

— Марш, марш! Идите за расчетом! — орали полицейские, подходя все ближе. — Чего тут стоите? Прочь! — накинулись они на Янга и на отца. — А ты?! Слезай сейчас же, толстая обезьяна! — затряс кулаком, глядя на мать, усатый полицейский.

— Не слезу! Не отда-ам!!! — закричала сверху мать. — Люди! Влезайте на деревья! Они не посмеют нас…

Но ее в реве моторов, в треске ломающихся строений, в причитаниях женщин, наверное, никто не слышал. Янг окаменел, не мог стронуться с места.

— Именем Его Величества султана Муту приказываю — слезай! — усатый полицейский, схватив какой-то обломок, запустил им в мать. — Получишь тридцать ударов палками! Слезай!

— Люди-и! — кричала мать свое. — Не поддавайтесь!

— А ну — подковырни ее, потряси немного! — крикнул полицейский водителю бульдозера и добавил что-то по-английски.

Бульдозер угрожающе ревнул, крутнулся на одной гусенице, зашел сбоку: по наклону и против наклона не очень-то старую пальму потрясешь. Нож-отвал у этого бульдозера был неровный, словно бы сваренный из двух частей, поставленных под углом один к другому, получался как бы тупой угол с острыми краями. Бульдозер ревел-газовал, раскачивая ножом пальму. Янг видел, как моталась вверху мать, обхватив ствол руками и ногами, крича что есть мочи. Видел, как скалился в дурной ухмылке верзила водитель, высунувшись из кабины, забава, должно быть, ему нравилась.

— Мамочка, не надо! Мамочка, слезай! — кричал, громко плакал Янг.

— Стойте, душегубы! — вышел вперед и изо всей силы уперся в отвал бульдозера отец. — Она слезет! Она уже слезает! — и снова выставил как защиту образок Вишну.

Но какое дело было водителю до их бога, когда он и своего не признавал.

И вдруг… страшный треск, пальма переломилась в том месте, где в нее упирался бульдозер. Ветвистая вершина, описав большую дугу, грохнулась оземь. Отец едва успел отшатнуться: конец дерева, самый его комель, тоже вильнув в воздухе, упал на землю.

Янг закричал так пронзительно, что у самого уши заложило, кинулся к матери.

И пусть бы лучше не видел ее такой!..

Пусть бы навеки она осталась в его памяти с живым и чистым, таким добрым и родным лицом.

— Ма-а-а… а-а-а!!! — Янг боялся подступить к тому, что осталось от матери, что было видно из-под ствола пальмы. А отец, подбежав, побледнел и замер, глаза его стали мутными, как у безумного…

Бульдозерист высунулся из кабины уже до пояса, вытянул шею, всматриваясь вперед в то место, где лежала раздавленная деревом женщина, глуповато моргал белыми веками. Усатый полицейский стронулся с места, потоптался, подозвал к себе другого полицейского. Закидали мать пальмовыми листьями, потолкали Янга и отца в спину: «Вы ей уже ничем не поможете… Сама виновата… Бог покарал ее за непослушание…»

6

Под Деревом Собраний шел расчет. Цепочкой, нагруженные домашним скарбом и живностью, проходили люди. Чиновник в черной шапочке выдавал, глядя в список, чеки. Но Ли Сунь вносил поправки: