Читать «Газета "Своими Именами" №44 от 01.11.2011» онлайн - страница 33

Он предложил форсировать реку ночью малой группой. Идти по отмели, маскируясь под плавучие предметы. Предложение приняли. Сформировали группу в 40 человек с телефонистом и радистом. Ефим Артёмыч повёл её с расчётом выйти к противоположному берегу в предрассветное время, когда наблюдатели сонные. Удалось захватить небольшой плацдарм. Когда начался бой, по следу группы пошла рота. Немцы направили на плацдарм танковый резерв, но связисты вызвали артиллерию и стали корректировать её огонь. Форсирование реки прошло успешно.

Я описал этот эпизод, чтобы поставить удивительный вопрос. После войны всех земляков, бывших в плену, отпустили по домам, а Ефима Артёмыча отправили под трибунал. Три года плена простительны, а три дня наказуемы? Сначала я видел причину в том, что он бежал из плена. Побег из плена часто организуют завербованным агентам. Но потом стал считать правдоподобной другую версию.

При первом застолье с ним, когда я стал офицером и приехал в отпуск, он сказал: "Давай выпьём. Знаю я вас, офицеров. Вы только перед солдатами чистенькие трезвенники, а в своём кругу — обыкновенные мужики". Поэт Симонов писал: "Мы ели то, что бог послал, и пили, что шофёр достал". Ефим Артёмыч относился именно к таким доставалам. Доставали они не только водку. Выполняли щекотливые поручения. Были свидетелями неблаговидных поступков. Ведь командиры были молодыми и нуждались в женщинах. Наверняка Ефима Артёмыча спрашивали об аморальных поступках. Он был возможным носителем компромата, который мог быть использован иностранной разведкой. Но он был достаточно умён, чтобы молчать об этом. Ему посоветовали написать письма своим бывшим большим начальникам. И они заступились. Следствие и переписка заняли 5 месяцев. Так что вернулся он с войны только в сентябре.

А.К. КОЗИЦЫН

ИНЫЕ ВРЕМЕНА

В связи с гибелью теплохода "Булгария" с пассажирами и экипажем не могу удержаться от кое-какого анализа.

Когда в 1928 году в Ледовитом океане разбился дирижабль "Италия", первыми прекратили искать во льдах аэронавтов итальянские спасатели, равнодушно констатировав: бесполезно. А моряки советского ледокола "Красин" про "бесполезность" не догадывались и пробивались к потерпевшим бедствие назло погоде, торосам, логике, назло всему. Пробились, спасли. Западная пресса писала: "В те дни мы смотрели на Россию, широко раскрыв глаза от удивления".

В 1932 г. в Аденском заливе загорелся лучший французский теплоход "Жорж Филиппар", обезумевшие люди прыгали в море. Капитан танкера "Советская нефть" Алексеев без раздумий направил судно к месту беды, он знал, что залив кишит акулами. Знал и другое — его порожние танки заполнены парами бензина. Одна искра с горящего лайнера — и конец! Но моряки "Совнефти" вылавливали в шлюпки гибнувших людей. 437 человек спасли тогда с "Филиппара". А дома экипаж "Совнефти" ждали почётные грамоты и книги для судовой библиотеки в подарок. 11 моряков Франция на-градила самой главной их наградой — орденами Почётного Легиона.