К одежде мягко льнул густой и влажный воздух,Туман, клубясь светлел, как розовый опал,Рассвет уже гасил серебряные звездыИ берег сказочный в тумане выступал.У ног неслась река, играя жидкой сталью,Плясали искорки в мелькающих струях,И полускрытые прозрачною вуалью,Гремели катера на ржавых якорях.Над крышами домов в цветных спиралях дымаРумяных облаков бледнела полоса,И в утренних лучах суда проплыли мимо,Широко по ветру раскинув паруса.Проплыли медленно, бесшумно и печально.Как тени прошлого, как призраки зари,Скользнули по волнам и скрылись не причалив,Развенчанных эпох опальные цари.Быстрей и радостней дробились солнца пятна,Но Господи, скажи, что делать с сердцем нам,Когда оно грустит с упрямством непонятным,Тоскуя по давно ушедшим временам?И помнит все дары и числит все потери,Все мачты сбитые погибших кораблей…В железо и огонь безрадостно поверив,Машины у машин, мы крошим бремя дней.Машины у машин в рабочих буднях серых…Где вольный ветер бурь ликующий в снастях,Гонявший по морям победные галеры,И певший викингам в пурпуровых ладьях?Горит веселый день, щебещут громко птицы,Сапфировых небес раскинулся шатер,И с визгом, грохотом и воплем лихо мчится,Шипя и фыркая, бензиновый мотор.
Нормандское поверье
Судьба сторожит за дверью,Мы все у судьбы во власти…В Нормандии есть поверье,Как в дверь не впустить несчастье,Так мудрость гласит былая:Мы все себе варим пищу, —Весь день, в очаге пылая,Огонь веселит жилище.Он вечером в мгле ненастнойПрижмется к углям, алея,Не дайте огню погаснуть,Пускай он под пеплом тлеет.Зальют лучи солнца пашни,Мы горкой дрова положим,Зажечь уголек вчерашнийСегодня очаг поможет.Не дайте огню погаснуть!…В Нормандии есть поверье.Иначе войдет несчастье,Судьба сторожит за дверью.В счастливых домах — порука,Обходят сторонкой беды,Не даром огонь для внуковЗажгли в очагах их деды.
Старый портрет
Зимою вечером так долго время длится,Надоедает думать и читать,И нехотя начнешь с бумагами возитьсяИ письма в ящиках перебирать.И вот в моей руке неярко освещенный,Вечерним немигающим огнем,Портрет поблекнувший — дореволюционный —И офицер, задумался на нем,Гвардейский вицмундир, чеканный тонкий профиль,Наклон вперед всем корпусом слегка…Не Дон-Жуан, не Байрон и не Мефистофель —Улан Его Величества полка.Бледнеет медленно в уютной раме кружевОпал гигантский — снежное окно,И, рану старую случайно обнаружив,Пылает кровь, как щедрое вино.Мелькнувших быстрых лет волненье и забава,Далекий друг, герой влюбленных грез,Куда, в какую глушь забросила, судьба вас?Кем, стали вы? Трагический вопрос.Остались ли вы там на родине печальной,Бежали ли в далекие края,И блещет серебром пробор ваш идеальный,Обиды жгучей горечь не тая…Погибли ли в бою? И взор надменно томный,На миг обретший прежние права,Закрыт давно землей и на могиле скромнойРастет весной зеленая трава?…
