Читать «Афанасий Никитин» онлайн - страница 25
Катерина Мурашова
— Жизнь у него была нелегкая, вот и позабыл молитвы-то, — оправдывая товарища, пробасил Степан, потом добавил растерянно: — Чего ж нам делать-то теперь? Ведь совсем немного до его родной Твери осталось…
— Оставьте его здесь. Заплатите хозяевам, чтоб уход был, — предложил араб.
В горницу, вбежал слуга:
— Степан Василич! Там Афанасий Никитич очнулся, тебя зовет!
— Иду, иду уж! — Степан шагнул за порог.
В комнате, где лежал Афанасий, царили сумерки. Больной не выносил яркого света, и все окна позакрывали ставнями. Одинокая свеча горела у изголовья, да маленький огонек лампады мерцал возле иконы. Даже во тьме видно было, как страшно он исхудал, как ввалились виски и черными кругами обметало глазницы. Степан со свистом втянул воздух сквозь стиснутые зубы.
— Ну, Афанасий, — бодро сказал сурожанин. — На поправку дело пойдет. Родная земля кого хочешь излечит!
— Степан, — едва слышно прошептал Афанасий. — Я, видно, скоро помру…
— Ну, что ты говоришь! — возмущенно перебил Степан, пряча глаза. — Вот лекарь говорит, надо тебе здесь полежать… Ехать нельзя. Хуже будет. А тут — бабы присмотрят. Что скажешь?
— Пусть, — Афанасий чуть пошевелил исхудавшей рукой. — Сделайте, как он велит. Пока я в памяти, слушай… — Степан присел у лавки на корточки, положил большие ладони на сенник, укрытый чистой холстиной. — Ты, Степан Васильев, честный купец, я тебе верю, как себе, поэтому прошу… Возьми мою котомку. Там алмазы индийские и другое… Никому не говори, снеси на Тверь. Долг у меня на родине… И жена Анфиса с ребятишками. Ты жену найди, спроси, кому сколько должен, она тебе запись покажет. Дом мой на посаде был, восточный конец, Купеческая улица. Долги раздай… Дочка Олюшка, невеста уже. Ей— украшения из котомки… Сделаешь, Степан? Христом Богом тебя молю… Самому-то мне уж не увидать родной сторонушки… — одинокая слеза скатилась по впалой щеке Афанасия и затерялась в пегой бороде.
Степан протянул руку и осторожно провел корявой ладонью по взмокшим волосам друга. — Все сделаю, Афанасий, не сумневайся. Да ты и сам в Тверь придешь, как поправишься. Женку обнимешь, детушек…
— Нет, ты обещай!
— Честью купеческой клянусь, добрым именем своим!
— Спасибо тебе, Степан, пока жив, буду за тебя Бога молить. А сейчас Гридку позови…
Гридка Жук, против обыкновения, был молчалив, лишь накрыл руку Афанасия своей.
— Помираю я, Гридка, — прошептал Афанасий. Григорий не стал ни в чем разубеждать, лишь сурово покачал головой, словно соглашаясь.
— Что сделать? — спросил он. — Послать в деревню за батюшкой? Есть тут один. Пусть исповедует тебя, соборует, причастит… Хочешь?
— Хочу, но… после… Выслушай меня, Гридка.
— Слушаю, Афанасий.
— Написал я о своем хожении за три моря…
— Знаю, — кивнул Жук.
— Там описал все. И земли индийские, и людей тамошних, и свои пути, и свои терзания…
— Понимаю, Афанасий. Душу свою ты вложил в этот труд.
— Истинно! — Афанасий слабо улыбнулся и даже чуть-чуть привстал на ложе. — Истинно понимаешь! Грех так говорить, но то исповедь моя… Помру, пропадет все…
