Читать «Елизавета Йоркская: Роза Тюдоров» онлайн - страница 94

После того как ее драгоценный дар швырнули ей обратно прямо в лицо, Елизавета, несмотря на свою обычную покладистость, вспыхнула.

— Даже ваша победа была бы невозможна без моего участия, — заметила она, вспомнив о том, как рискнула пробраться в таверну на тайное собрание. — Вы победили благодаря моему обещанию выйти за вас и умелым продуманным действиям лорда Стенли.

— И еще благодаря популярности моего дяди Джаспера в Уэльсе, — с убийственной точностью добавил Генрих.

И вот уже подошла осень, а приготовления к свадьбе так и не начинались. Однако прошла коронация. Елизавета, ее мать и сестры присутствовали на ней как почетные гости, но не более того. Генрих Седьмой, сделав все для того, чтобы прочно обосноваться на троне, похоже, упорно отказывался от намеченного для него личного будущего.

— Не представляю, как можно тебя короновать, пока ты не стала его женой, — мягко заметила Маргарита Ричмонд, видя, что она вне себя от гнева.

— Не ему давать мне корону! — высокомерно отрезала Елизавета. — Потому что я и так уже королева.

— Да, конечно, но только в сердцах людей, — согласилась Маргарита. — Но, дитя мое, дай моему сыну немного времени залатать дыры на теле этого несчастного растерзанного королевства, и тогда вы, наконец поженитесь. И ты увидишь, какой блестящей будет ваша свадьба. А потом не забывай: хоть вы и очень дальние родственники, Генрих все равно должен получить разрешение Папы на ваш брак.

Что же, все логично. Генрих, как всегда, был абсолютно прав. И Елизавета ждала своего часа, почти не выходя из своих комнат и чувствуя себя униженной оттого, что человек, который собирался жениться на ней, похоже, не испытывает к ней никакого влечения. И когда к ней заходили выразить свое почтение Томас Стеффорд и другие молодые люди, она чересчур откровенно радовалась встрече с ними, что, естественно, не к лицу девушке, которая обручена и скоро выйдет замуж.

Однажды вечером она заставила их рассказать, что в действительности произошло при Босуорте, — ей недостаточно было формальностей ланкастерского отчета. И они о многом поведали ей. О том, как Стенли в последнюю минуту предал Ричарда и перешел на сторону противника; и как король, вместо того чтобы спасаться, полез в гущу схватки и принялся разить врагов направо и налево. Как он рассек мечом ланкастерского знаменосца и как копыта его коня, рвущегося вперед, топтали вражеский штандарт, пока он не оказался на расстоянии вытянутой руки от узурпатора Тюдора. С непокрытой головой, без латных перчаток, он сражался до конца. А потом они перебросили голое окровавленное тело бывшего короля через спину маленькой лошадки; его голова стучала о бревна, когда они проезжали по мосту, направляясь в Лестер, где их встретили опечаленные монахи из монастыря Грей Фрайере. Они же и похоронили Ричарда.

Слушая их рассказ, Елизавета закрыла ладонями лицо.

— Он был последним королем из рода Плантагенетов. Но то, что я разрушила, я сама же и восстановлю, — поклялась она. — Я выношу в своем чреве будущих Тюдоров.

Свадьба Елизаветы прошла роскошно, как и обещала свекровь. Тут было все: великолепная церемония бракосочетания в Вестминстерском аббатстве, торжественная процессия по улицам Лондона. И когда люди, радуясь тому, что наконец, кончилась изнурительная война, разожгли костры в снегу и принялись плясать вокруг них, Елизавета знала, что в своих песнях они выражают неподдельную любовь к ней. Ее сестры умоляли, чтобы им позволили помочь ей надеть свадебный наряд, а Сесиль и Анна, стройные взрослые девушки, несли шлейф. Вспомнив, какое разочарование ей принес ее первый свадебный наряд, Елизавета благодарила Бога за то, что ее сегодняшнее платье не сулит ей пожизненной ссылки в чужие края. На этот раз оно было украшено не лилиями, а искусно вышитыми алыми и белыми розами; и когда ее родственник, кардинал Буршье, вложил ее руку в руку Генриха, люди заплакали от радости, потому что в тот момент привычные эмблемы, символизировавшие беспощадную войну, обратились в один благоухающий цветок — в большую розу Тюдоров, белую в середине, красную по краям. И, к удовольствию Елизаветы, Генрих сделал эту розу их общей эмблемой, она уже была заранее выткана на портьерах в их спальне, на его троне и на ливреях королевских слуг.