Читать «Неизвестный Янгель. Создатель «Сатаны»» онлайн - страница 97

– Лучшего в мире нет.

– Почему же было подписано соглашение об уничтожении именно этих ракет?

– Все просто. В свое время между СССР и США был установлен паритет. Прежде всего по боеголовкам. Но когда распался Советский Союз, то часть ракет оказалось в Казахстане, на Украине, в Белоруссии и в России. И даже если исключить Украину и Казахстан – там сняты все ракеты нашей разработки, то все равно в России осталась самая мощная в мире ракета. И поэтому цель американцев – выбить именно эту ракету. Ведь они сами не смогли создать аналогичное оружие, а потому они вынуждены в противовес «Сатане» увеличивать число своих ракет. И они начали «воевать» с ней еще при Советском Союзе, но у них ничего не вышло тогда, но сейчас они добиваются своего…

– Они действуют с двух сторон: в России добиваются снятия боеголовок с «Сатаны», в Украине – чтобы вы не производили такие комплексы. Так это?

– Вы правы. Нас они «придавили». Еще будучи директором «Южмаша» наш нынешний президент заявил в Верховном Совете, что завод никогда не будет делать боевые ракеты. Тогда это была политика, но она стала практикой… Так что американцы «на втором фронте» добились ощутимого успеха – «Южмаш», теперь производит только «Зенит», сугубо космическую машину… Даже вот что произошло: в последние годы Союза мы разработали ракету с моноблочным оснащением «Универсал». Эта ракета должна была стать «массовой» – так считали военные. Мы не только разработали такую ракету, но и провели наземные стендовые испытания. Могли уже начинать летные, однако после такого заявления Кучмы их не проводили… И Россия вынуждена была модернизировать подвижной комплекс «Тополь». Но его с «Универсалом» и сравнивать нельзя – намного хуже… Я реально, поверьте, оцениваю машины – какой мне смысл бахвалиться?! У нас было две ракеты, и мы передали их российским коллегам… А почему бы не продолжать работы с «Универсалом» на «Южмаше»? Обычная практика в мире: Франция заказывает Германии, Англия – США… Почему же у нас все иначе?! Неужели нельзя сохранить сотрудничество в ракетной области между Россией и Украиной?!

– И почему же?

– Чистое политиканство! И больше ничего не стоит за этим…

– Я хочу вас вернуть в прошлое. Однажды академик Уткин мне рассказал, что после аварии он подвел главного конструктора к образовавшейся яме и сказал: «Полюбуйся, как ты работаешь!» У меня такое ощущение, что это он с вами был тогда?

– Точно… А было это так… Приближался очередной съезд партии, и он должен был начаться 23 марта. К съезду готовили пуск. И естественно, были взяты соцобязательства – работали мы дни и ночи. Сразу скажу, работали с удовольствием, с охоткой… Отправили ракету на Байконур. Там я готовлю ее к пуску. Председателем госкомиссии был генерал-полковник Яшин, технический руководитель – академик Уткин. Я же как главный конструктор – заместитель Уткина. У нас был уже большой опыт, а потому ракету подготовили к пуску очень быстро. Тем более, что наша ракета минуя монтажно-испытательный комплекс сразу идет на пусковую установку – все необходимые подготовительные работы были сделаны еще на заводе… Уткин и Яшин – все-таки мудрые люди, а потому решили эту ракету к съезду не пускать, а сделать это сразу после его окончания. Будто предчувствовали они что-то… И тут авария! Несмотря на огромный объем экспериментальной отработки, все-таки в пусковой циклограмме была ошибка: один из разъемов не расстыковался… Уткин с Яшиным уехали на старт. Утро было пасмурное, тяжелое. А я с Рюмкиным, генерал-лейтенантом, остался в монтажно-испытательном корпусе для того, чтобы в случае необходимости посмотреть документацию, дать необходимые рекомендации и так далее… Я стою перед большим витринным стеклом на третьем этаже. До пусковой установки примерно километров семь… Рюмкин сидит за ВЧ-аппаратом, на другом конце провода высокое начальство… Все ждут пуск. Проходит команда: «Пуск состоялся!» Я вижу, как ракеты вылетела из пусковой установки… Вылетела и зависла… Я до этого видел уже более сотни пусков, а потому мне сразу же все стало ясно… Я успел произнести известное русское слово, которое означало, что ракета сейчас упадет обратно… Ракета зависла, а потом медленно пошла назад в пусковую установку. И оттуда поднялся гриб сизого дыма, очень похожий на ядерный взрыв. Грохот, ветровое стекло выгнулось, но выдержало… Ну а Уткин с Яшиным, когда прошла команда о пуске, решили выйти наружу и посмотреть, как летит ракета. Пока они шли к выходу, ракета уже взорвалась… Они поднялись наверх, ракеты нет, и Яшин говорит, мол, посмотри, какая резвая машина – уже ушла… А Уткин видит, что телеметрических вышек на старте нет, и понял, что произошло нечто неладное… И в это время к ним подбегает кто-то из пускачей и докладывает о взрыве пусковой установки. Вот тут-то Уткин позвонил мне и приказал приехать на командный пункт. И мы с ним вдвоем поехали посмотреть на происшедшее. Крыша пусковой установки весом в 140 тонн лежит рядом с казематом, где сидели наши телеметристы. Она упала буквально в пяти метрах, а там находилось 19 человек… Подошли к пусковой установке, а вокруг обрывки пластмассового контейнера – все усеяно желтым «снегом». Установка дымится. Стали мы возле нее, а у ног яма глубиной метров сорок пять… Уткин и говорит: «Видишь, что ты наделал!» У меня земля из-под ног поехала – ну, думаю, упаду сейчас туда… Обнял я Уткина, думаю, если уж падать, то вместе!..