Читать «Тайная история мира» онлайн - страница 18

…Потому что я пропустила свой автобус, — отвечает она.

…Потому что я поздно ушла с работы.

…Потому что я отвлеклась и забыла посмотреть, сколько времени.

…Потому что я была чем-то расстроена.

Но он продолжает давить на нее, пока не получает требуемый (в некотором смысле) ответ:

…Потому что я больше не хочу с тобой встречаться.

Когда мы спрашиваем «почему», это можно истолковать двумя способами. Либо, как в первых уклончивых ответах девушки, мы хотим узнать «каким образом» и получаем последовательность причин и следствий. С другой стороны, вопрос «почему» можно истолковать как желание узнать намерение отвечающего, чего и добивался юноша.

Сходным образом, когда мы задаем вопросы о смысле жизни и вселенной, на самом деле мы не спрашиваем, каким образом все произошло в причинно-следственном смысле или как возникло особое стечение обстоятельств, благодаря которому сформировались звезды, планеты, органическое вещество и так далее. Мы спрашиваем о том, какое намерение за этим стоит.

Поэтому ученые (во всяком случае, когда они выступают в роли ученых) не могут ответить на большой вопрос ПОЧЕМУ, не имеющий отношения к науке в строгом смысле слова. Если мы спросим «почему мы здесь?», нас могут засыпать ответами, которые — как первые ответы девушки в нашем примере — на первый взгляд кажутся совершенно обоснованными. Это грамматически правильные ответы, но они оставляют ощущение смутной неудовлетворенности, потому что не отвечают на вопрос так, как мы этого хотим на самом деле. В каждом из нас существует глубоко укорененное и возможно неустранимое желание дать ответ на подобные вопросы на уровне намерения. Ученые, не понимающие этого различия, остаются слепцами в философском смысле, несмотря на все свои научные достижения.

Очевидно, что мы можем наполнять определенные моменты нашей жизни целью и смыслом. Если я играю в футбол, то стремлюсь забить мяч в сетку ворот соперника, и в этом для меня состоит цель игры, но наша жизнь в целом от рождения до смерти не может иметь смысл без разума, существовавшего до нее и наделившего ее смыслом.

То же самое справедливо для всей вселенной.

Поэтому когда мы слышим, как ученые называют вселенную «осмысленной», «чудесной» или «таинственной», следует иметь в виду, что в этих словах заключена определенная доля интеллектуальной фальши. Атеистическая вселенная может быть осмысленной, чудесной или таинственной лишь в том смысле, в каком эстрадного фокусника можно назвать волшебником. Действительно, когда речь идет о великих вопросах жизни и смерти, все научные волнения — немногим более, чем окольное и многословное признание своего бессилия.

Сейчас нам советуют отложить в сторону «большие вопросы» о жизни и смерти. Почему мы здесь? В чем смысл жизни? Нам говорят, что такие вопросы бессмысленны, нужно жить и не задумываться об этом. В результате мы утрачиваем ощущение чуда жизни и сознание того, что значит быть живым.

Я считаю, что если мы посмотрим на основы человеческого бытия под другим углом, то сможем понять, что притязания науки далеко не так обоснованы, как нам говорят, и что она не в состоянии обратиться к высочайшим и глубочайшим аспектам человеческого опыта.