Читать ««Если», 1996 № 12» онлайн - страница 166

Между прочим, и в фантастике откровенно развлекательной — ее в Америке, как пиво или сигареты, снабжают предупредительной этикеткой «light» («легкая»), — два послевоенных десятилетия ознаменовались появлением настоящих мастеров своего дела. Добротную приключенческую фантастику, по литературному уровню на световые годы отстоящую от ранней «космической оперы», по сей день исправно поставляет на рынок команда крепких профессионалов: Джек Вэнс, Пол Андерсон, Гордон Диксон, Фред Саберхаген, не говоря уже о заслуженной «бабушке американской фантастики» Андре Нортон. А завидное чувство юмора — с эпизодическими выходами на настоящую, отнюдь не безобидную социальную сатиру — демонстрируют хорошо известные и любимые у нас Роберт Шекли,

Уильям Тэнн и Гарри Гаррисон (упомянем еще и ушедшего из жизни Фредерика Брауна). И совершенно особое место занял в современной американской фантастике ее неподражаемо скандалезный enfant terrible — Филип Хосе Фармер, поставивший, видимо, цель сокрушать на своем пути все сексуальные и религиозные табу!

Для исторической объективности заметим, что есть группа писателей — соотечественников Уэллса (который в большей степени, нежели Гернсбек, заслуживает титула «отца» современной научной фантастики). А ведь война в Старом Свете закончилась, и отныне фантастику на английском языке снова писали не только американцы, благо язык и рынок общие.

По праву первыми следовало бы назвать истинных титанов Джорджа Оруэлла и Джона Толкина, однако автору пора закругляться, но даже беглый разговор о них требует специальной статьи. К тому же оба никак не были связаны со специфической «журнальной» фантастикой, их романы никогда не выходили под грифом «SF» (правда, по разным причинам).

Что касается бесспорного лидера британской фантастики — Артура Кларка, то он в большей мере напоминает игрока команды Кэмпбелла (у которого, кстати, регулярно печатался). Энциклопедически образован, умен, логичен, прагматичен; все у него надежно, добротно — но без высоких страстей и обнаженного нерва Оруэлла и обстоятельного мифологического монументализма Толкина.

В нашей стране Кларка долгое время знали, в основном, по вполне «благонамеренным» популяризаторским романам и рассказам. Хотя проскочил, пусть и со скрежетом, перевод «Девяти миллиардов имен Бога», а также, кастрированный на финальную главу, — романа «Космическая одиссея 2001 года» (о том, что на самом деле это никакой не роман, а переделанный сценарий потрясающего, не идущего ни в какое сравнение с книгой, фильма Стэнли Кубрика, мы узнали позднее…). Все равно, лучших — по духу и художественной силе не устаревших и сегодня романов

Кларка образца 50-х («Конец детства» и «Город и звезды») пришлось ждать аж до начала перестройки. Тогда-то и открылся нам настоящий Кларк — живой клубок противоречий и драматических «сшибок»: автор книг инженерно-выверенных и безупречных, с точки зрения науки, и самых религиозных, еретических, парадоксальных, тревожащих наше ледяное рацио. И, несмотря на то, что в последние два десятилетия патриарх британской фантастики в своем тропическом раю на Шри-Ланке расписался «как молодой», выпуская бестселлер за бестселлером, мне кажется, пик его творчества навсегда остался там, в наивноромантичных 50-х.