Читать «Драматические произведения. Повести» онлайн - страница 31
Тарас Григорович Шевченко
— Паче ока береги его!
Марта, перекрестясь, приняла его и положила на подушку.
— Посмотри за ним, Якиме, пока я молока принесу.
Принесши молока, Марта принялась кормить младенца, а Яким вышел на двор, нашел в сарае ночвы и стал прилаживать к ним веревки. Через полчаса принес он в хату, к немалому удивлению Марты, готовую колыску. Остаток дня прошел для них незаметно. К вечеру, когда ребенок заснул в своей скороспелке-колыске, Марта, позабыв, что было воскресенье, достала тонкого полотна из бодни и принялася кроить маленькие рубашки.
Возвратившаяся из села челядь рассказывала, что она видела на могиле какую-то молодицу. Сначала она пела какую-то песню, а [потом] заплакала, а когда мы перекрестилися, то она исчезла; должно быть, нечистая сила и в могилу провалилася, — так закончила свой рассказ Мартоха, девка не робкого десятка.
На другой день, до восхода солнца, Яким заложил в бричку пару добрых коней, помостил в бричке сена, покрыл его килымом. сел в бричку и поехал в село Бурты за отцом Нилом.
Проезжая мимо могилы, он увидел в утреннем тумане на могиле женщину. Она была лицом обращена к его хутору. Он посмотрел на нее, остановил коней и громко сказал:
— День добрый, молодыце!
— Спасыби, — отвечала женщина.
— Что ты тут делаешь, молодыце?
— Вчера корову загубыла, так смотрю сегодня, не пасется ли где.
— Ну, добре, оставайся здорова!
— Спасыби.
Яким дернул вожжами, и добрые кони понесли его шляшком через поле.
К обеду Яким возвратился на хутор с отцом Нилом и с отцом диаконом. Отдохнувши немного под хатою и освежившись закрепленным березовым соком, отец Нил вошел в хату, сначала прочитал младенцу молитву и нарек его Марком. Потом с отцом диаконом совершил обряд святого крещения. Восприемниками были Яким и счастливая Марта.
До самой субботы гостил отец Нил и диакон у Якима на хуторе, да и не они одни, а много-таки добрых людей набралося на Марковы крестины.
Прошел месяц после крестин Марочка (так называла его Марта), и на хуторе Якима Гирла ничего особенного не случилось, разве только что вскоре после крестин чумаки пришли из Дону; но это происшествие весьма обыкновенное, хотя, правду сказать, наблюдательный ум и в этом обыкновенном случае наберет много пищи, как на ничтожном цветке трудолюбивая пчела. Особенно в первые дни послушать досужего чумака, как он примется рассказывать за чаркою горилки, какие он бесконечные степи проходил, из каких бездонных криныць волов поил, по сколько суток сам без воды и хлеба пропадал, какие города видел, какие на какой реке переправы имел, какие где народы видел, — просто волосы дыбом станут, когда послушаешь.
Но у Якима Гирла не было такого досужего чумака, следовательно, не было и повествования о мудреных чумацких приключениях.
Сентябрь месяц проходил и, проходя через хутор, красил своим дуновением зеленый гай разными золотыми и красными красками. Так издали ежели посмотреть на гай, то кажется, как будто он покрыт дорогим разноцветным ковром, особенно при закате или при восходе солнца.