Читать «Десятка» онлайн - страница 200
Захар Прилепин
— Дигирума фрус, — отвечает он задумчиво. — Нума. — И ловко отбрасывает Кудинова через дуршлаг.
Андрей Рубанов
Андрей Рубанов родился 25 июля 1969 в г. Электросталь Московской области.
Служил в СА, рядовой войск ПВО.
Учился на факультете журналистики Московского государственного университета.
Работал журналистом, шофером, телохранителем, рабочим комплексной строительной бригады, государственным служащим. Занимался предпринимательской деятельностью.
В настоящее время продолжает заниматься предпринимательством.
«Сажайте, и вырастет», Лимбус-пресс, 2006.
«Великая мечта», Лимбус-пресс, 2007.
«Жизнь удалась», ЭКСМО, 2008.
«Готовься к войне», ЭКСМО, 2008.
«Хлорофилия», АСТ, 2009.
«Йод», АСТ, 2010.
«Живая земля», АСТ, 2010.
«Тоже родина», Лимбус-пресс, 2011.
«Психодел», АСТ, 2011.
Гонзо
Я люблю гонзо. Это весело, это отряхивает с действительности ненужную многозначительность, как сигаретный пепел с пиджака.
Писатель Уилл Селф вколол себе героин в самолете главы английского государства. Вот вам гонзо.
Кстати, а главы государств кто? Политики, публичные персоны? Билли Клинтон «курил, но не затягивался». И Барак Обама, по слухам, не чужд был бодрящих субстанций. Люди простили им это. Порочен — значит свой. Такой же, как все.
Сам термин «гонзо» изобретен Хантером Томпсоном. Он же автор лучшего романного заголовка двадцатого века. Если лучший романный заголовок в мировой истории — «Идиот» (надо быть идиотом, чтоб не прочесть роман с таким именем), то твердое второе место принадлежит Хантеру Томпсону, его книге «Страх и отвращение в Лас-Вегасе». Книга Томпсона целиком посвящена гонзо.
Словцо это веселое рождено в английском языковом пространстве, но неожиданно созвучно русскому жаргону. «Гнать» — значит врать на ходу. «Гонево» — поток сознания, бред, фантазии.
Лично я понимаю «гонзо» как любое появление в официальном месте в неофициальном состоянии. Скажем, Борис Николаевич Ельцин, великий человек, был крупным мастером гонзо.
Следственная тюрьма — очень официальное место. Там бьют сапогами за любую попытку впасть в неофициальное состояние. Тем не менее мы редко бывали трезвы. Я закидывался всем, что предлагали. Кроме героина. Процедура вонзания холодного грубого железа в собственную плоть всегда казалась мне пошлой. Есть ловкачи, которые мастурбируют, одновременно ухитряясь придушить себя веревочной петлей, для усиления эффекта. Можно представить, как это выглядит со стороны. Вот и внутривенные манипуляции, все эти жгуты и ватные тампоны, для меня столь же отвратительны.
Впрочем, я иногда курил опиум — тот же наркотик, но в меньшей концентрации. Если не было гашиша — курил опиум. Если был гашиш, а он почти всегда был — я курил гашиш. Но иногда и опиум, вместе с гашишем. Мы комбинировали, глотали, нюхали, ширялись, вдували друг в друга. Так жили.
Смысл заключался в том, чтобы не просто убиться в хлам — но убиться и при этом не прекращать