Читать «Последний пожар» онлайн - страница 9

– Я его не пущу, ни в какую армию. Он окончит институт, как я. Будет иметь нормальную человеческую работу.

Слава, видя, как мама взбивает подушки, расстроенный сел за стол, и начал смотреть в окно. За тюлевыми занавесками кое-как просматривались берёзки в сквере, здание школы, в которой окна уже не светились ярко и призывно. Слава вспомнил, что нужно прочитать рассказ «Серая Шейка». Он отыскал учебник, нашел нужную страницу. Некоторое время мальчик читал. Но вот лицо его стало хмурым и недовольным. Степан почистил коллектор ваткой, смоченной одеколоном, перевернул изношенные щётки. Бритва молчала. Тогда он решил проверить провод. Он приладил к выключателю карманного фонарика два проводка. Сложил их концами. Лампочка засветилась. Стал проверять провод. Так и есть. От частого перегибания тонкие проволочки переломились. Степан хотел удалить кусок провода, но обратился мальчик.

– Папа, почитай мне. …Что-то слова стали спотыкиваться. – Степан взял книгу, прочитал заголовок.- Хороший рассказ. Когда-то мне бабушка читала. – Степан раскрыл книжный шкаф, вынул книгу в зелёном переплёте. Слава увидел цифру «6» на корешке. Заметив удивлённые глаза сына, Никодимов пояснил:

– В учебниках печатают произведения, сокращая их, думая, что дети не поймут написанного. А мы будем читать рассказ Дмитрия Наркисовича Мамина-Сибиряка без сокращений. Пельмени без мяса тоже можно делать, но это уже другое блюдо.

– Смешная фамилия. Он специально придумал, чтобы весело было?

– Бывает, что писатели берут себе разные фамилии. Он себе прибавил лишь слово «Сибиряк». Чтобы его не путали с другими писателями. Его папа работал в церкви.

Слава внимательно слушал отца. Казалось, его глаза смотрят далеко и, вероятно, видят утиную стаю, берег каменистой речки. Чем дальше читает отец, тем больше грустнеет лицо Славы. И вот оно стало совсем печальным. Мальчик сжался, словно ему стало холодно.

– Папа, а она не замёрзнет? – спрашивает мальчик дрожащим голосом. Мягкий комок застрял у него в горле. Он не проглатывается, а давит, давит.

– Нет. Не замёрзнет, – отвечает Степан, продолжая читать: – «Старой Утке нужно было собрать все силы, чтобы не выдать своего отчаянья. Она старалась казаться весёлой и плакала потихоньку ото всех. Ах, как ей было жаль милой, бедненькой Серой Шейки… Других детей она теперь почти не замечала и не обращала на них внимания, и ей казалось, что она даже совсем их не любит».

Через несколько минут Слава, сдерживая приблизившиеся слёзы, тихо спрашивает:

– Папа, а лиса? она не съест?

– Не расстраивайся. Никто её не съест.

Мальчик не может сдержать рвущихся рыданий. Плачет громко, вытирая рукавом рубашки слёзы.

– Что ты сделал с ребёнком? – врывается в зал разъярённая Анна. Выхватив книгу, швыряет в дверной проём, в кухню.

– Рассказ читаем.

– Довёл ребёнка своими дурацкими книжками. Сколько мук я с тобой приняла? Сколько нервов моих вымотал? За что теперь издеваешься над ребёнком. Он-то в чём виноват перед тобой? Изверг!

Проходит некоторое время. Мальчик поднимает книгу, ищет нужную страницу. Анна обнимает сына, целует, будто бы он спасён из-под горного обвала. Уводит в кухню, что-то ласково приговаривая. Слава подходит к отцу, разламывает конфету. Никодимов отказывается, говоря, что зубы не позволяют сладкое жевать. Степан не может понять, почему жена охраняет мальчика от него? Постоянно, боится оставить без своей опеки? «Он-то в чём виноват перед тобой? А кто виноват? Мальчик не виноват. Кто из нас, и в чём виноват? Она, выходит, в чём-то виновата? А в чём?