Читать «Антрополог на Марсе» онлайн - страница 70

Когда Верджил вернулся домой, даже расположение комнат показалось ему незнакомым, и Эми пришлось водить его по дому, называя каждую комнату и рассказывая о том, какая в ней обстановка. На первых порах это не помогало. Возвращаясь домой один, Верджил путался в помещениях и не мог, к примеру, быстро попасть на кухню, если Эми не было дома. Эми нашла выход из положения, познакомив мужа с дорогой: входная дверь — гостиная — кухня (с дальнейшими ответвлениями в спальню и ванную) и посоветовав другую часть дома пока не осваивать. Верджил быстро освоился и вскоре даже взял в толк, что светлый проем от гостиной слева (если идти от кухни) — это столовая, хотя и не видел обеденного стола. Постепенно, приняв за отправное место пути освоенную дорогу, Верджил с помощью Эми познакомился и со второй половиной дома, привыкая к его пространству.

Рассказ Эми о познавании Верджилом окружающей обстановки навел меня на мысль о младенце, который, едва появившись на свет, начинает рассматривать свои руки и крутить головой, познавая окружающий мир. Продолжают познавать окружающий мир и взрослые, но познание это происходит бессознательно, безотчетно, и порой хватает одного взгляда, чтобы оценить обстановку. Верджилу, как и младенцу, для восприятия окружающей обстановки и даже изолированного объекта одного взгляда было недостаточно, мало. Чтобы понять, что за предмет он видит, ему было часто необходимо рассмотреть его хорошенько со всех сторон. Интересно, что и художники получают новые впечатления от объекта, посмотрев на него под другим углом или с иной стороны. Поль Сезанн пишет:

Один и тот же предмет, если взглянуть на него под другим углом, воспринимается по-другому, поддерживая к себе творческий интерес, и я полагаю, что могу, не меняя места, писать в течение месяца один и тот же предмет, создавая картины, отличные друг от друга. Для этого мне нужно лишь наклоняться то влево, то вправо.

Человек обладает устойчивым восприятием окружающего нас мира с первых месяцев жизни. Чтобы познать этот мир, нужно время, но его изучение происходит бессознательно, плавно и постепенно. Но для Верджила в его положении для перехода на новое для него восприятие окружающей обстановки требовались ежедневные тренировки, совершаемые сознательно и намеренно. Первый месяц после возвращения из больницы он знакомился не только с расположением комнат в доме, но и с предметами, которые попадались ему на глаза. Но, знакомясь с ними, он сначала не обходился без осязания. Взяв, к примеру, в руки бутылку, он сначала ее ощупывал, затем подносил к глазам, потом разглядывал издали, держа ее на вытянутой руке, стараясь соединить ощущения от увиденного в единое целое.

Несмотря на малоприятную процедуру ознакомления с предметами домашнего обихода, Верджил быстро делал успехи и к нашему с Бобом приезду уже лишь с помощью зрения различал кастрюли, тарелки, бутылки и прочую домашнюю утварь. С малоупотребительными в обиходе предметами оказалось сложнее. Когда я достал из сумки измеритель артериального давления, то, увидев его, Верджил пришел в замешательство. Но стоило ему потрогать прибор, и он тотчас узнал его. Гораздо большие трудности возникали у Верджила при виде двигающихся объектов, постоянно «меняющих» внешний вид. Он даже порой не узнавал свою собственную собаку. Приводила его в смущение и чрезмерная мимика собеседника, меняющая выражение лица. Подобные трудности характерны для людей, которым вернули зрение после долговременной слепоты. Рассказывая о своем пациенте С. Б., Грегори отмечает, что тот в течение года после сделанной ему операции на глазах не различал лица людей, хотя и обрел достаточно хорошее зрение.