Читать «Антрополог на Марсе» онлайн - страница 63

Как пишет Грегори в одной из своих работ, похожее чувство ощутил и его пациент С. Б., потерявший зрение в раннем детстве и подвергшийся хирургическому вмешательству, когда ему было за пятьдесят.

Когда с него сняли повязку и обратились к нему с вопросом, он повернулся на звук и увидел «пятно». Он понял, что это, должно быть, чье-то лицо. Но он пришел к этой догадке лишь потому, что внятно услышал голос и знал, что голоса исходят от человеческого лица.

Зрячему человеку трудно представить себе подобную ситуацию. Люди, наделенные всеми пятью внешними чувствами, используют их в тесной взаимосвязи и уже с первых дней жизни не только хорошо видят, но и осознают назначение картины увиденного. Когда мы открываем утром глаза, то оказываемся в привычном нам мире и не удивляемся ничему, ибо познали окружающий мир на собственном опыте с помощью своих чувств, в том числе и с помощью зрения. Но когда Верджил открыл глаза после продолжительной слепоты, то лишенный зрительной памяти (за сорок пять лет она напрочь утратилась), он столкнулся с пока неведомым ему миром, в котором каждый предмет был ему зрительно незнаком. Верджил стал видеть, но мозг его, воспринимая зрительные сигналы, не снабжал его нужной информацией. И сам Верджил, совершенно неожиданно для себя (как, впрочем, и для врачей) приобрел агнозию.

Можно подумать, что после успешной операции на глазу пациенту снимают повязку, после чего он открывает глаза и обретает нормальное зрение. Так обычно и происходит, но только с теми людьми, которым сделали удачную операцию после непродолжительной слепоты, ибо за это время они не лишились зрительной памяти. С Верджилом произошло по-другому. Да и, готовя его к операции и обсуждая детали, хирурги вряд ли задумывались над тем, что их пациент, прозрев, столкнется с неврологическими и психологическими трудностями.

После удаления у Верджила катаракты у него проверили зрение по таблице Снеллена. Оказалось, что Верджил, к немалому удивлению офтальмологов, видит третью строчку таблицы (показатель остроты зрения — 20/100). Со временем острота зрения немного улучшилась, достигнув показателя 20/80, но поле зрения Верджила (в связи со слабостью центрального зрения) оказалось значительно меньше нормы, в результате чего ему не удавалось сосредоточить взгляд: увиденный им предмет тотчас исчезал из виду, он находил его взглядом и тут же терял опять. Было очевидно, что центральная (маникулярная) часть сетчатки, отвечающая за фиксацию зрения, сильно повреждена, а зрительные раздражения воспринимаются в основном параманикулярной частью сетчатки. Мне пояснили, что сетчатка оказалась изношенной с чередованием участков с избыточной и недостаточной пигментацией, а также с чередованием островков неповрежденной или мало поврежденной сетчатки с полностью атрофированными участками. Желтое пятно сетчатой оболочки глаза было также повреждено, а кровеносные сосуды, питающие сетчатку, успели чрезмерно сузиться. Было и более приятное сообщение: врачи полагали, что повреждение сетчатки правого глаза является следствием давнишних болезней, и потому зрение Верджила не ухудшится. Они также выразили надежду, что сетчатка левого глаза, который собирались оперировать через месяц, повреждена в меньшей степени.