Читать «Разбойник и Мишка» онлайн - страница 7

Близился вечер. Вышел я из землянки и на небо посмотрел. Солнце горело на закате — большое, красное. В стороне с гулом и рёвом летела стая «юнкерсов» и где-то высоко-высоко в сизой дымке звенели моторами «мессершмитты». Ухали, гудели наши пушки.

Приложив руку козырьком ко лбу, я посмотрел на запад и заметил скачущего по дороге коня — пыль за ним клубится. Подбегает ближе — Воронок! Повод мотается двумя обрывками. Конь весь в пыли, из белого стал серым, мокрый от пота, а на груди — кровь. Храпит, и глаза у него испуганные. А где же Владимиров?.. Я крикнул санитару: «Квитко! Сделай Воронку перевязку!» — а сам быстро заседлал Сокола и помчался по дороге к передовой. Скачу и посматриваю по сторонам — не лежит ли где-нибудь Миша…

В роще на огневых позициях стояла наша батарея. Доскакал я до артиллеристов и спрашиваю, не видали ли они всадника на белом коне.

— Как не видали! — отвечает мне командир батареи Дуванов и, показывая рукой на картофельное поле, говорит: — Видите, вон два самолёта догорают? «Мессер» и наш «ястребок». Вашего помощника и лётчика мы отправили в медсанбат.

— Как они?

— Да вроде ничего… А там уж дело врачей…

— Что тут случилось?

Вместо ответа Дуванов воскликнул:

— Ну и молодец у вас Миша! Спас лётчика, а сам чуть не погиб.

И Дуванов рассказал мне о том, что произошло на глазах у артиллеристов.

— Всадника на белом коне мы заметили ещё издали, — начал свой рассказ Дуванов. — Ехал он по дороге лёгкой рысцой и временами, как и мы, посматривал на небо: шёл воздушный бой. Два «мессера» напали на одного «ястребка». Наш самолёт увёртывался от них, ввинчивался в небо, делал петли и стремился зайти в хвост врагу. Один стервятник задымил и пошёл штопором вниз — за ним потянулся чёрный хвост дыма. Ребята закричали: «Так его, мерзавца!» И даже захлопали в ладоши.

«Ястребок» ринулся на другого врага прямо в лоб, но тот скользнул вниз и ушёл в сторону, а в это время из-за облаков вынырнул третий «мессершмитт» и длинной пулемётной очередью ударил в хвост «яку». Самолёт задымил и пошёл на снижение. Он летел к земле так круто и с такой большой скоростью, что, казалось, уже не спланирует и врежется в землю. «Но что же лётчик не выбрасывается с парашютом?.. — беспокоились мы. — Может, убит…» Нет, вот самолёт выравнивается, планирует… Наверно, думаем, сядет в рожь. А рожь-то сухая, спелая. Загорится. Смотрим, шасси почти задевают за колосья, но самолёт минует ниву и садится на картофельное поле: подпрыгивает, качается из стороны в сторону и бороздит землю. Ох, как бы не перевернулся! Я тут же крикнул двум автоматчикам: «А ну, бегом к самолёту!»

Но нас опередил всадник на белом коне: он проезжал недалеко от места приземления самолёта. Смотрю в бинокль: Владимиров спрыгнул с коня — и к самолёту, от которого валил чёрный дым; появились язычки пламени. Владимиров вскочил на крыло и, ухватив лётчика под мышки, вытащил его из самолёта. В это время «мессершмитт» снизился и, сделав над «ястребком» круг, дал пулемётную очередь. В бинокль я заметил, как пули пробежали по картофельному полю и подняли лёгкую пыль. Видно, фашист бил из крупнокалиберного. Владимиров схватил лётчика в охапку и потащил его в сторону, к большой яме, из которой местные жители добывали песок. В горящем самолёте стали рваться боеприпасы. Как бы, думаю, не сразило ребят осколками. Потеряв из виду своих бойцов, я нервничал: где они там пропали?.. А Владимиров вот-вот уже у ямы… Ещё бы один шаг — и он в укрытии. «Мессер» делает круг и бьёт пулемётной очередью. Владимиров с лётчиком повалились в яму…