Читать «Большая свобода Ивана Д.» онлайн - страница 89

Эту самодельную церковку построил явно сумасшедший. Но немцы признали ее шедевром нелегального искусства. Вот в чем очарование России на Западе!

Иван понимает из этой истории одно — что Тимофей самозванец, что он не священник. Но кто может лишить его права на миссию, коли он так решил? И задает ему вопрос о предыдущей жизни: «Было или не было?»

Фетерхен Тимофей говорит ему: «Может, было, а может, и не было. Но как бы то ни было, ты рождаешься новым человеком. Христианство дает тебе свободу от прошлой жизни».

Опять это утешительное мяу-мяу! Уголек вспыхивает и догорает в яранге Тимофея. «Хватит, господа!» — Иван встает и уходит.

Пробираясь сквозь темную рощу к остановке автобуса, думает: «Каждый из нас испытывал притяжение этой планеты, взрывал плотные слои атмосферы, падал на горькую землю. Все мы, пересекаясь, входим сюда — под разными углами. Вспыхиваем и догораем. Но оживает ли наш прах? Есть ли чудо?»

Впрочем, Иван чего-то недоговаривает, не все так просто. В этой череде непонятных контактов, лжеучителей и моралистов остается один непонятный эпизод. Непонятный, а потому…

Он боится признаться себе, что чудо было. Он это на себе испытал. Один раз, но это было. Среди всей этой болтовни, лжи и разговоров. Эта неграмотная бабуся в платочке была… он пытается себя ущипнуть, сказать, что это сон, но нет!

…1983 год, он только что женился, он хочет поехать за границу, идет на медосмотр в поликлинику.

И получает категорический отказ. Диагноз: порок сердца. В довольно осложненной форме. Кардиограмму повторяют, она дает все тот же результат — порок митрального клапана.

С опущенной головой он идет домой. Заграница — это единственный шанс вырваться из советской нищей жизни, прокормить семью. Подходит жена и говорит: «Есть бабка Наталья, лечит, через подругу договорилась, чтоб ты пришел». Он в это не верит, он ни во что не верит, но под давлением жены надевает тяжелое советское пальто и едет на тот конец Москвы, куда-то на Автозаводскую, подходит к маленькому пятиэтажному домику.

Уже у подъезда он видит очередь — женщины с детьми, старики, кавказцы. Поднимается по лестнице, где так же вдоль стенок стоят люди, стучит в приоткрытую дверь. Появляется бабка Наталья: это крохотная старушка в платочке, почти слепая. Как будто из русских народных сказок.

Старуха проводит его в комнату: горят лампады и свечи, со всех стен на него смотрят глаза святых с потемневших икон.

Она сажает его на стул, набрасывает на голову платочек и начинает шептать молитвы. Большую часть из них он не понял, он только припоминает, что это какие-то муромские частушки и скороговорки. Приятное тепло проходит сквозь платок, он засыпает на стуле. Открывает глаза: в комнате тихо.

Бабка Наталья говорит: «Иди, милок, на кухню, поешь блинков!»

Он видит, что ей очень много, может, девяносто лет. Наверное, она неграмотная. И как ее занесло в эту громадную Москву, в хрущевскую квартирку?

Бабуся потчует его блинами и дает с собой склянку живой воды. Он благодарит, уходит. Когда является на медкомиссию через неделю, врачи не верят: следов порока нет. Через неделю его проверяют снова, и тот же результат.