Читать «Любовь под дождем» онлайн
Нагиб Махфуз
Нагиб Махфуз
Пансионат «Мирамар»
Верность исторической правде
Пансионат "Мирамар"
Перевод Г. Лебедева
Амер Вагди
Наконец-то Александрия. Капля росы, осколок белых облаков, сплетение лучей, омытых небесной влагой, — источник воспоминаний, где смешались радость и слезы.
* * *
Высокое массивное здание, словно лицо, которое давным-давно знакомо тебе. Ты хорошо помнишь его, но оно с глубоким безразличием взирает на все вокруг и не узнает тебя. Я гляжу на стены с облупившейся от сырости краской, на группу строений, разбросанных на мысу, широким языком вдающемся в море. Их прикрывают густые кроны апельсиновых деревьев и финиковых пальм, зеленой полосой протянувшихся до края мыса, где в сезон охоты раздается треск выстрелов. Крепкий, бодрящий воздух заставляет выпрямляться мою тощую согбенную спину, но вскоре она вновь гнется под грузом воспоминаний.
Марианна, дорогая моя Марианна. Как хочется увидеть тебя, мечту, надежду, без которой мне не найти покоя в этом мире. Еще немного — и перед моими усталыми глазами предстанут образы прошедших дней.
Вот я и вернулся наконец к тебе, Александрия.
* * *
На четвертом этаже я нажал кнопку звонка. Оконце на двери приоткрылось, позволяя увидеть лицо Марианны. Она сильно изменилась, моя дорогая, и не узнала меня в полутьме коридора. Ее белая кожа и золотистые волосы сверкали в свете падавших из окна солнечных лучей.
— Пансионат «Мирамар»?
— Да, эфенди.
— Мне нужна комната.
Дверь отворилась. За ней меня встретила бронзовая статуя девы Марии и запах, которого мне иногда недоставало. Мы остановились в холле, окидывая взглядом друг друга. Высокая, стройная, изящная, с золотистыми волосами и здоровым цветом лица. Однако спина чуть сгорблена, руки жилистые, в уголках рта залегли морщинки — все это говорит о наступающей старости. Ведь тебе уже шестьдесят пять, моя дорогая, хотя ты и держишься молодцом. А помнишь ли ты меня?
Она смотрела на меня оценивающе, потом ее голубые глаза просветлели.
— Ах!.. Ты!
— Марианна!
Мы горячо пожимали друг другу руки, радостно смеясь.
— Какой приятный сюрприз, Амер-бек, господин Амер! Ах! Ах!..
Мы уселись на канапе черного дерева под статуей девы Марии, и наши силуэты отразились в стеклах книжного шкафа, неизвестно для чего стоявшего здесь.
— А у тебя все точно так же, как и было. Нисколько не изменилось, — заметил я, оглядываясь вокруг.
— Ошибаешься, обновлялось, и не раз, — возразила она, — Вон, смотри: новая люстра, отопление, радио…
— Я счастлив, Марианна. Слава богу, что ты в добром здравии…
— И ты тоже, господин Амер, как бы не сглазить…
— У меня затвердение кишок и простата. Хорошо хоть только это.
— Ты приедешь сюда еще?
— Я приехал, чтобы совсем поселиться здесь. Когда мы виделись последний раз?
— Около… около… ты сказал, что приехал поселиться здесь?
— Да, дорогая. А в последний раз я видел тебя около двадцати лет назад.
— И все это время скрывался!
— Дела, заботы…
— Держу пари, что ты за эти годы не раз бывал в Александрии.
— Иногда. Но всякий раз дела не оставляли ни одной свободной минуты. Ты сама знаешь, журналистика…
