Читать «Мишахерезада» онлайн - страница 54

— А как же мы… — расстроились безоружные воины.

— Во дурни. Да вам же лучше: таскать не надо, чистить не надо.

— А стрелять? — недоумевали лишенцы.

— С чего ты собрался стрелять, курсант? Ты артиллерист! Что надо — тебе все дадут.

В казарме составили автоматы в пирамиду оружейки, писали фамилии на бумажках, искали чем клеить, искали в стройчасти полка замок и ключ для решетки.

— Па-че-му подворотнички не подшиты?!

— Не успели, товарищ майор!

— Что значит «не успели»?! Три наряда вне очереди! Старшину ко мне!

— Э-э… нет старшины, товарищ майор.

— Трах-тибидох-бздень! Что значит нет?!

— Еще не назначили, товарищ майор.

— Я вам назначу. Вы у меня побегаете. Разгильдяи, раз.....яи, раз......аи, ....ки, .....бы!! Всей батарее — час строевой после отбоя!

Поужинали. Типа обеда без рассольника.

— Почему обувь не чищена?!

— Только получили, товарищ подполковник.

— Так что?!

После ужина подшивали подворотнички и расчищали шершавые сероватые сапоги.

— Кру-гом! Почему задники не чищены?!

Обувь следовало чистить перед походом в столовую: проверяли. Чистота рук не интересовала никого.

— На прогулку! Выходи строиться!

— Запевай!

В осатанении мы заревели с чувством, одобренным майорами:

Солдат всегда здор-ров!Солдат на все готов!И пыль, как из ковров!Мы выбиваем из дор-рог!

Если бы из майоров сделали дрессировщиков, ни одна собака не встала бы на задние лапы. С третьего раза они подозрительно приказали повторить строчки:

…Идут по Укррраине!!!Солдаты группы «Центрррр»!!!

Велели сказать слова, матерились с удивительной естественностью и громкостью, и гоняли из конца в коней плаца, вскрикивая, как истеричный частушечник:

— И — р-ряз! И — р-ряз! И — рязь, два, трии!..

Да-да: так выбивается гражданская дурь и салагам дают «по́нять службу». Мы просто чувствовали внутреннее перерождение: делались злыми, тупыми, бесчувственными и исполнительными.

— На вечернюю па-верку! — в две шеренги! — ста-ановись!

После поверки нам назначили старшину. В холодной сырой казарме он инспектировал наматывание портянок. Затем отрабатывали складывание формы на табуретках. Затем он поднес к глазам часы и скомандовал:

— Отбой!

О господи, не может быть, вздохнули мы и стали расстегиваться.

— А-ат-ставить! На выполнение команды «Отбой!» дается тридцать секунд! Построились! И-и-и… отбой!

Предписанные распорядком двадцать три часа давно миновали. Мы тренировались в молниеносном скидывании штанов, равнении сапог перед линией табуреток и вскакивании на второй ярус.

— Завтра продолжим, — ободрил старшина и в полночь отпустил грешные души на покаяние.

Мы тщательно убедились, что он ушел, и вынесли резолюцию по текущему моменту.

— Ни-и хуя-а себе вделись!.. — сказали мы. — А завтра что — скальпы снимать будут, или грудью амбразуры затыкать?..

Простыни были сырые, койки неудобные, в желудках бурчала дрянь, и заснуть невозможно. Полчаса пытались, пока ушли в отруб.

Это была преамбула.

А вот и амбула…

В половине первого, только мы заснули и провалились, раздался крик:

— Бытырея! Пъдъемъ! Тревога!

Мата столь дружного и массового никто не слыхал. В сумме проклятий должна была провалиться Вселенная, самоликвидироваться Бог, и только офицеры предназначались гореть вечно с вырванными гениталиями.